Фронт без линии фронта

И двое в серых шинелях поднялись на обломки скалы, перебрались через завал и растаяли в седом тумане…

У чекистов есть лишь одна дорога — только вперед!

Засада

Вот и Путильский райотдел государственной безопасности.

Новожилов широко распахнул дверь и увидел, как на них удивленно уставился начальник райотдела Державин.

— Не ждал? — невольно рассмеялся Новожилов.

— Откровенно признаться, даже не слыхал, как вы подъехали, — смущенно проговорил Державин и выглянул в окно. — А где же машина?

— Там… — махнул майор куда-то в сторону. — За Дихтинцем осталась… А сюда мы «одиннадцатым» доехали.

— Да-а, — только и произнес старший лейтенант и с нескрываемым восхищением посмотрел на нежданных гостей, которые в полном боевом снаряжении — в шинелях и голубых фуражках, с автоматами на груди — стояли перед ним.

Отвечая на крепкие рукопожатия, не вытерпел и упрекнул:

— Но разве можно так рисковать! На сей раз вам просто повезло. Дорогу, по которой вы только что прошли, я хорошо запомнил. Сам на этой дороге однажды на банду напоролся. Без руки остался бы, если бы не вы, Петр Федорович! — обратился он к Большакову. — Посмотрите, доктор, как будто все в порядке?..

Петр Федорович Большаков, закончив Донецкий медицинский институт, до призыва на службу в органы НКВД работал хирургом. Он подошел к Державину, быстро и ловко разбинтовал его руку, осмотрел сквозное пулевое ранение левой ладони и сказал:

— Мне тут нечего теперь делать — рука чистая. — И, забинтовывая ладонь, добавил: — А тогда, признаюсь, побаивался: рана была очень запущена и загрязнена.

За окном кто-то проскакал и, поравнявшись с воротами, ловко осадил коня и спрыгнул на землю.

— Алексей Иванович Меняшкин, — с уважением произнес Державин. — Тоже один по селам разъезжает, чувствует себя, как в Подмосковье. Сколько ему ни говори — только все посмеивается. Готов, как и вы, со всеми бандеровцами в одиночку сразиться!

В этот момент на пороге появился майор Меняшкин. Окинув взглядом собравшихся, воскликнул:

— Ого, в нашем полку прибыло!

Меняшкин поздоровался с Новожиловым и, крепко обнимая Большакова, весело произнес:

— Сам хирург тут! Теперь никакая пуля не страшна!

Затем, усевшись поудобнее на скрипнувший под ним стул, он вынул из планшета карту.

Стихийно возникло оперативное совещание. Меняшкин рассказал страшную историю:

— Вчера это произошло. Ранним утром вместе с Державиным были мы в селе Плоском. Еще издалека увидели, что на околице что-то горит. Заспешили. У объятой пламенем избы металась старуха. Ее лицо было страдальчески искажено, глаза дико блуждали, и она громко причитала: «Родненькие мои! Что же это такое?! Брат брата убивает!» Тут столб дыма и огня взметнулся к хмурому небу: рухнула крыша… Старуха с воплем: «Сынку мий коханый» — упала как подкошенная, судорожно забилась, стала рвать на себе седые волосы… Помешалась…

Выяснилось, что ее младший сын добровольно вступил в «ястребки», а старший — Дмитрий — был в банде эсбистом[32]. Дмитрий с несколькими бандитами пришел поздней ночью в село. Ворвавшись в свою родную избу, он застрелил своего младшего брата, а его жену и пятилетнюю дочку бандиты связали веревкой, облили керосином и вместе с избой подожгли. На пожар сбежались крестьяне, но бандиты обстреляли их и скрылись в горы. Эти предатели, — говорил майор, — хотят запугать народ, не дать ему возможности перейти на сторону Советской власти. Вы же знаете бандеровский девиз: «Наша власть должна быть самой страшной». Их слова не расходятся с делом. Эти изверги в борьбе с нами готовы применять любые методы, лишь бы заслужить одобрение тех, кто стоит за их спиной. Наши задачи ясны: мы должны обеспечить спокойную жизнь и мирный труд честных людей Буковины. Сейчас важно в наикратчайший срок добыть сведения о бандах, чтобы затем дать им решительный бой и навсегда покончить с бандеровским террором!

По предложению Новожилова в тот же день все оперативные работники обоих райотделов НКВД и управления государственной безопасности разъехались по селам. Снова побывав в селах Сергии, Плоском, Селятине, а также в горных хуторах, Новожилов и Меняшкин еще и еще раз уточнили и перепроверили ранее собранные сведения. И как всегда, им помогали в этом простые советские люди.

Как-то Меняшкин и Новожилов, попав к ночи в одно из горных сел, решили заночевать в школе. Поздней ночью в дверь осторожно постучали. Новожилов приоткрыл дверь и осветил фонариком высокого человека.

— Я учитель… — шепотом произнес поздний гость. — Дело до вас есть…

Уже приближался рассвет, а учитель еще продолжал свой рассказ: