Гоблин осатаневший

— Думал уже, что потерял вас, — сказал он с облегчением. — Ходил кругами, опасаясь ускорить шаг или поднять лишний шум. Хотя, как мне сдается, враг в основном уже убрался прочь. Мне, естественно, не выразили безоговорочного доверия, но, должно быть, не рискнули полагаться на случай. Кроме того, один из них заявил своим, что подобный фортель как раз в духе бесноватого гнома. Они ничуть не сомневаются, что Ивольди одержим.

Калибан не стал спрашивать Берни, не встречался ли ему кто-нибудь из людей Грандрита. Кабы встретил — сказал бы.

Док продолжал отсчет. Без сомнения, с учетом всех перебоев в импровизированном его хронометраже с момента начала отсчета прошло по меньшей мере минут семь-восемь, но он не желал полагаться на авось. Ведь взрывная волна могла причинить ему травму, связанную с искажением чувства времени. Однако в конце концов он все же рискнул снять пальцы с лимба. Все затаив дыхание следили за его манипуляциями. Когда увидели, что ничего не стряслось, дружно перевели дух. По крайней мере, выглядело именно так — Калибан все еще слышал только самые громкие звуки.

Триш положила руку ему на плечо — тот вздрогнул от неожиданности — и сказала в самое ухо:

— Там все еще что-то происходит, Док. Среди руин то есть. Я слышала женский крик.

Они прислушались. Битва меж камней вроде бы улеглась, однако их не покидало чувство, что за призрачными каменными истуканами происходит нечто важное.

Издали донесся хриплый рев, мало похожий на человеческий. И вновь все стихло.

— Ты говорил, что мы можем уйти, — напомнила Вильерс.

— Убирайтесь. Или оставайтесь здесь, — устало сказал Калибан. — Поступайте как вам угодно. Даю вам… даже двадцать четыре часа форы.

— Так развяжи нам руки! — потребовала она. Ивольди только глянул хмуро.

— Я обещал вам, что дам беспрепятственно уйти, — ответил Калибан. — Про руки уговора не было. В таком тумане я не буду чувствовать себя в безопасности, если вы сможете держать оружие. Оно здесь валяется на каждом шагу. Так что оставайтесь уж как есть. А мы пойдем себе потихоньку. Отыщем велосипеды, потом паромобиль.

— Тогда мне, пожалуй, лучше пойти с вами, — вдруг объявила Вильерс. — Ивольди грозился убить меня за предательство, хотя и непонятно, что он имеет в виду.

— Желаете присоединиться к нашему скромному обществу, герцогиня? — доброжелательно подивился Док. Он ничуть не склонен был переоценивать порыв Вильерс, однако она, имея доступ ко многим тайнам Ивольди, без сомнения, представляла собой богатый трофей.

Поколебавшись, дама ответила:

— Почему бы и нет, в конце концов? Я узнаю победителя, как только вижу его перед собой.

Ивольди молча шагнул в туман. Остальные побрели прочь, держась гуськом, чтобы не потерять друг друга из виду. Однако не прошли они и пяти шагов, как Док остановился: Триш похлопала его по плечу.

— Я слышала вскрик, — объяснила она. — И, по-моему, Ивольди…

Они немедленно повернули назад, к месту, где тот скрылся из глаз, и переставляли ноги крайне осторожно, пока не наткнулись на свежий труп. Из отверстой резаной раны в глотке Ивольди быстро стихающими толчками изливалась кровь.

Что-то принеслось из мглы, и только Калибан успел угадать, что именно, и повел себя соответственно. Перехватив круглый предмет на лету, он тут же отшвырнул его, словно гандбольный мячик, отпасованный невидимому в тумане хозяину. Раздался жуткий грохот. Взрывной волной всех снова впечатало в землю, а уши у Дока заложило еще круче.

Все с трудом поднимались на ноги; Док помог встать все еще связанной Вильерс. Они медленно побрели вперед, затем поднялся ветерок, и туман стал быстро таять. Солнце просочилось сквозь кисею бледно-золотистыми нитями, которые вскоре сплелись в сверкающий ком.

Хищный язык тумана подбирался к лицу человека, распростертого на земле, и, казалось, исчезал в его распахнутом рту. Калибан приближался не без опаски, хотя тот не подавал никаких признаков жизни. Одежда пострадавшего была разодрана взрывом, кровь струилась из носа, ушей и рта. Окровавленный пластиковый нож валялся возле безвольно разжатых пальцев. Отлетевший в сторону шлем открывал необыкновенно высокий лоб, переходящий в сплошную плешь; подбородок по-обезьяньи выступал вперед. Человек был костляв, точно циркуль.

— Кажется, я узнаю его, — пробормотал Калибан. — Вроде бы встречались на ежегодных пещерных шабашах.

Имя никак не всплывало, хотя это и не столь важно, раз уж он мертв. Похоже, именно этот тип натолкнулся на Ивольди и покончил с ним, даже не ведая, на кого замахнулся. Однако это тоже был враг. Тут Калибан вдруг снова услышал возгласы своих товарищей, а следом — отдаленный взрыв гранаты. Из ушей точно вынули пробки.

— Эй, Док! — внезапно протрубил Пончо ему в самое ухо. — Смотрите! Сдается, это Грандрит там среди трилитов-шмилитов! И он делает нам ручкой!