Я – твой должник

Джейк крепко сжимает мое плечо рукой в пряничной перчатке.

– Давай! – говорит он, и я, с благодарностью улыбнувшись, поворачиваюсь и мчусь по улице.

Дорога кажется и слишком долгой, и слишком короткой одновременно. К офису Себа я прибегаю взвинченная. Но при мысли о Бриони, разваливающей его святыню, становится еще хуже. Я сжимаю волю в кулак и вхожу.

– Здравствуйте, – обращаюсь я к сотруднице на ресепшн и выдаю безо всяких предисловий: – Мне нужно видеть Себа, это срочно.

Видно, лицо у меня такое, что после секундного колебания она встает и стучится к Себу. Полминуты не проходит, как он сам выходит ко мне. Ноги сразу слабеют: как мне это выдержать? Думала, справлюсь. Но нет.

Я надеялась, что увижу его и подумаю: не так уж он и хорош. Но все получается наоборот. Он все так же строен, высок и красив, и его лесные глаза настороженно всматриваются в мои. У меня возникает такое же чувство, как и при первой нашей встрече в кофейне: я его знаю.

Но я же не знаю, верно? Иначе все не кончилось бы так по-дурацки и мы не стояли бы сейчас как два истукана. Разве он не чувствовал то же, что и я? Не радовался этому? Какого черта с нами случилось?!

Меня распирает от вопросов, душит тоска, но я беру себя в руки. Хватит мучить себя! Он с Бриони. Все кончено. Вопрос закрыт. «Вернуться в прошлое и переиграть все невозможно».

И вообще, я здесь не за этим. Я ради него пришла.

– Привет, Себ! – Голос дрожит, но я упорно продолжаю: – Тут кое-что… Мы можем поговорить?

– Конечно, – после секундной паузы произносит Себ. – Проходи.

Он приводит меня в кабинет, я сажусь, и на мгновение, равное удару сердца, воцаряется тишина.

– Ты… Как ты? – спрашивает Себ. Он явно обескуражен: сидит, как будто гвоздь проглотил, руки сцеплены на столе.

– Спасибо, отлично. А ты?

– Я в порядке.

– Хорошо.

Слова звенят между нами. Я не представляю, как перейти к делу. Но надо, а то словно бомба внутри тикает. И я просто выпаливаю:

– Джеймс!

– Что? – Себ дергается, как ошпаренный.

– Ты… Ты мне никогда не рассказывал о Джеймсе.

Может, так легче будет перейти к делу? Не тут-то было. Себ мигом ощетинивается.

– А почему я должен тебе о нем рассказывать?

– Ничего ты не должен, – тотчас отступаю я. – Просто…

Я потираю нос. Как бы это сказать?

– Просто ты говорил, что справился с этим и теперь у тебя покой на душе.

– Да. – В голосе Себа звучат опасные нотки. – Говорил. Так и есть. И к чему ты это?

– Ты говоришь, что разгрести его комнату – пустяк. Что у тебя просто руки не доходят. Но я подумала… – Я сглатываю несколько раз. – Подумала, а вдруг это все-таки проблема? И тебе нужна помощь? Вот и все. Как-то так.

Я в смятении умолкаю. Себ выглядит так, словно внутри у него кипит вулкан, и я смотрю на него, оцепенев от страха.

– Ты просто не можешь не лезть, да? – взрывается он. – Обязательно все «пофиксить» надо! Черт, понятно теперь, почему тебя так называют! Нет, премного благодарен, никакая помощь мне не нужна! Знаю, у тебя давно зудело запустить в эту комнату свои лапки, но туда совершенно незачем вторгаться ни тебе, ни кому бы то ни было другому! Я сам все разберу и сделаю это так, как сам сочту нужным. А теперь будь любезна, проваливай!

Его трясет от злости, голос громыхает по всему кабинету. В жизни не видела ничего более жуткого. Я встаю как автомат, и у меня подгибаются ноги. Но он должен знать. Так надо.

– Она хочет расчистить комнату, – с отчаянием произношу я. – Крикуни. Она устраивает там тренажерный зал. Рабочих уже наняла. Говорит, что все выкинет.

Если минуту назад Себ походил на вулкан, то сейчас он больше смахивает на яму. Пустой. Выпотрошенный.

– Нет, – бормочет он, словно мои слова не укладываются у него в голове.

– Да. Она пришла ко мне в магазин. Она сама сказала.

– Нет, она не может…

Но голос у него неуверенный. Наши взгляды встречаются, и в его глазах больше нет враждебности, только панический страх. Как у ребенка. У меня снова выступают слезы. Она хоть что-нибудь соображает?!

– Я знаю, что ты с Бриони, – глухо, отрывисто бормочу я, глядя на ковер. – Знаю, что вы счастливая пара. И я действительно не собираюсь встревать. Ты прав, не надо вмешиваться. Это дурацкая привычка, извини. Просто как представила себе, что ты вернешься домой, а там… – Я сглатываю. Выговорить это нет сил. – Вот и решила предупредить.

Наконец я отваживаюсь поднять голову. Себ смотрит в окно, челюсти сведены, взгляд устремлен в одну точку.

– Да, – безжизненным тоном произносит он. Не знаю, что он имеет в виду, а спросить не смею. Он обхватывает себя руками за плечи. Как хочется подойти и самой его обнять!

И думать об этом нечего! У него есть девушка. Бриони. А я – осечка.

Ноги уже почти не дрожат. Я стою, затаив дыхание. О чем он думает? Я не спешу. Время тянется совсем медленно.

Наконец Себ поворачивается, с шумом выдыхает воздух и проводит рукой по волосам. А потом неуверенно произносит:

– Пожалуй, пора мне разобрать эту комнату. Сегодня вечером.

Меня как громом ударяет. Но я беру себя в руки.

– Да, – говорю я. – Конечно. Так и надо. Да.