Яблоки Тюринга

Послушай, Джек - наши компьютеры по обработке информации в Институте теоретически очень умные, но их мощность ограничена. Когда процессоров и памяти не

хватает, они становятся немногим лучше вот этого наладонника, - ответил он, махнув карманным компьютером. - А твои программы обработки на порядок мощнее.

  Программы, которые я разработал и поддерживал, обрабатывали бесчисленное множество данных по каждому человеку в стране, начиная от ежеминутных перемещений

на личном или общественном транспорте, до конкретного названия просмотренных порнофильмов и способа спрятать его от партнёра. Мы отслеживали шаблоны поведения

и отклонения от этих шаблонов. "Террорист" - понятие широкое, но оно хорошо подходит для описания того современного явления, которое мы искали. Террористы

были иголкой в стоге сена, в котором остальные были миллионами отдельных соломинок.

  Постоянный поток данных требовал гигантских объёмов памяти и числа процессоров. Несколько раз мне доводилось видеть компьютеры в бункерах Хоум-Офиса:

гигантская сверхпроводящая нейросеть в помещениях настолько холодных, что перехватывает дыхание. Ни у промышленности, ни у научных учреждений ничего подобного

и близко нет.

  Потому-то сегодня, понял я, Уилсон ко мне и обратился.

  - Хочешь, чтобы я прогнал твой внеземной сигнал через мои компьютеры, так? - спросил я. Брат моментально поймал меня на крючок, но я не собирался это

признать. Пусть я и отказался от научной карьеры, но, думается, любопытство горело во мне ничуть не меньше, чем в Уилсоне. - И как ты предлагаешь мне получить

разрешение?

  Он отмахнулся от этого вопроса как от несущественного.

  - Что мы ищем, так это шаблоны, запрятанные глубоко в данных, до самого дна - любой распознаваемый элемент, который позволит раскодировать всё... Думаю,

ту программу, которая выискивает шаблоны моего использования транспортных карт, в любом случае можно адаптировать для поиска корреляций в сигнале "орлят".

Вызов беспрецедентный!

  - Вообще-то, это не так уж плохо. По-видимому, пройдут годы и поколения, прежде чем мы расшифруем сигнал - если вообще расшифруем. Как поколениям эпохи

Возрождения потребовалось определённое время, чтобы оценить наследие античности. Фактор времени послужит профилактикой культурного шока.

  - Ну так что, Джек, нарушишь за меня правила? Ну давай, решайся. Помнишь, как говорил отец? Загадки вроде этой - вот что мы решаем. Мы оба попробовали

на вкус яблоки Тьюринга...

  Не сказать, чтобы в нём совсем уж отсутствовала хитрость: он знал, чем меня привлечь. Однако, насчёт культурного шока он оказался неправ.

 

  2029

 

  Двое вооружённых полицейских сопровождали меня в коридорах Института. В огромной стеклянной коробке не было никого, кроме меня, полицейских и служебной

собаки. Снаружи было солнечное утро холодного весеннего дня, на синем небе ни облачка - все они разбежались от внезапного сумасшествия Уилсона.

  Уилсон сидел в проектном офисе Кларка, за монитором на котором пробегали данные. Он обложил себя вокруг талии пластинами семтекса, а в руке зажал взрыватель.

Мой брат, в конечном итоге опустившийся до террориста-смертника. Полицейские остались далеко снаружи.

  - Мы в безопасности, - сказал Уилсон, оглядевшись. - Они нас видят, но не могут слышать. Насчёт этого я спокоен. Мои файерволлы...

  Когда я шагнул к нему, он поднял руки.

  - Ближе не подходи! Я взорву её, клянусь.

  - Господи, Уилсон.

  Я замер и умолк, усилием воли заставляя себя успокоиться.

  Я знал, что мои парни, теперь подростки, смотрят за каждым движением по шпионским новостным каналам. Может быть, никто нас не услышит, но у Ханны -

прелестной одиннадцатилетней девочки - достаточно друзей, умеющих читать по губам. Уилсону такое никогда не приходило в голову. Если мне предстояло умереть

сегодня рядом с моим сумасшедшим братцем, я бы не хотел, чтобы дети запомнили, что их отца сломил страх.

  Я уселся так близко к Уилсону, как только можно. Опустил голову вниз, и когда заговорил, мои губы едва двигались. На скамье лежала упаковка из шести

тёплых банок содовой. Думаю, теперь я всегда буду ассоциировать тёплую содовую с Уилсоном. Я взял одну бутылку, открыл крышку, глотнул. Вкуса я не почувствовал.

  - Хочешь содовой?

  - Нет, - горько ответил он. - Будь как дома.

  - Ну что ты за придурок, Уилсон! Как ты до такого докатился?

  - Сам должен знать. Ты мне помог.

  - И видит Бог, жалею об этом с той самой минуты, - огрызнулся я. - Ты втянул меня в это, идиот. А после того случая во Франции каждый псих на планете

хочет меня прикончить. И детей. Мы под защитой полиции.

  - Не надо меня винить. Ты сам вызвался мне помочь.

  Я уставился на него во все глаза.

  - Это называется лояльность. Ты её начисто лишён, но в других считаешь это качество слабостью, которой надо пользоваться.

  - Да, неважно. Какое это имеет значение? Послушай, Джек, мне нужна твоя помощь.

  - Я смотрю, это входит в привычку.

  Он посмотрел на экран.

  - Мне нужно, чтобы ты дал мне время, шанс завершить проект.

  - Почему меня должен заботить твой проект?