Контракт на выбывание

— Двадцать тысяч евро, — возвестил длинный спутник толстяка. — Каждому.

В наступившей тишине было слышно, как в трех десятках голов ворочаются тяжелые мысли.

Первое о чем я подумала: «сколько же тогда бабла собираются срубить эти двое?». А второе: «это настоящее кидалово». Никто не станет добровольно расставаться с сотней тысяч евро.

Через минуту уровень шума в баре сравнялся с гулом трибун на футбольном матче. Похоже, мужики решили рискнуть и поучаствовать в вылазке, но перед этим еще немного увеличить сумму гонорара. Ведь где двадцать тысяч — там можно сторговать и двадцать две. Во всяком случае, сталкеры принялись активно набивать себе цену (при этом, цепко следя, чтобы кто-нибудь раньше других не вызвался добровольцем).

Баркас тяжело оторвался от стула, и пьяно размахивая руками, принялся кому-то доказывать, что если два года на военный объект никто не совался, то и теперь там нечего делать. Худой, обросший неопрятной щетиной сталкер кричал, что на подходах к третьему Чернобылю полно невиданных аномалий и свирепых мутантов. А сам постепенно продвигался в сторону гипотетических работодателей.

Даже Скорняк, уж на что хромой, растерянно почесывал бритый затылок. Чтобы заработать такие деньги ему требовалось пошить минимум сотню курток. А потом еще и продать. Похоже, мужик собирался срочно менять профессию.

Только мы с Каракуртом сидели тихо, словно нас это совсем не касалось. Размалеванный под гота сталкер наконец-то замолк и с глуповатым видом ковырялся в своей тарелке, а я просто наслаждалась открывшимся зрелищем. Когда еще увидишь, как три десятка мужиков ведут себя словно девственница на первом свидании? Типа: "и хочется, и колется и мама не велит".

Лучше бы они подумали, почему эти двое пришли именно сюда, в бар "Тихое Пристанище", где собираются последние отбросы сталкерского общества. Те, кого не пустят ни в одно приличное заведение, а армейский патруль расстреляет без предупреждений. Я бы скорей окрестила это заведение «Последним Приютом», но не мне решать, как должны называться местные бары.

Со своего места поднялся Лом — наглый мужик, у нас с ним особые счеты. На его обветренном лице читалась борьба между жаждой наживы и природной осторожностью. Не обращая внимания на враждебные взгляды (вдруг он решил наняться без торга), Лом прокричал, перекрывая гул голосов:

— Я слышал, туда посылали взвод военных сталкеров. И они бесследно исчезли. Все десять человек. Где же нам с ними тягаться? Ни у кого из нас даже экзоскелетов нет. И оружие попроще, чем у военных.

— Ты за других-то не говори! — выкрикнул один из Свободовцев, но Лом от него только отмахнулся.

— Амуниция и вооружение ваше, или за наш счет? — раздался голос из дальнего конца зала. — Каков размер аванса? Огласите, пожалуйста.

— Амуниция ваша, боеприпасы наши, — начал объяснять толстяк. — Для начала выдаем по тысяче на брата…, — его голос потонул в реве возмущений.

— Кидалово! — кричали Свободовцы. — На штуку даже хороший комбез не купишь!

Как будто речь шла не о европейской валюте, а о рублях.

— На лекарство не хватит! — пьяно вторил им Баркас.

— Где гарантии? Гарантии давай! — вопил худощавый, обросший сталкер стоя прямо перед насупившимися работодателями.

Мне даже показалось, что он пару раз брызнул слюной на низкорослого толстяка. Во всяком случае, тот брезгливо провел ладонью по редкой шевелюре.

— Остальной гонорар будет ждать вас здесь. В сейфе, э-э-э… господина Лютого, — коротышка покосился на хозяина бара. — Вы сможете все пересчитать. Убедиться в нашей честности. И лично положить на сохранение. Чтобы забрать свои деньги, вам потребуется только вернуться.

— Значит, выживут не все! — громко прокомментировал Каракурт. Вроде худой и мелкий, а голос как иерихонская труба. Наверное, долго тренировался, выкрикивая хвалу Люциферу. — Гонорар покойных, обратно себе заберете?

На него зашикали, но не слишком убедительно, скорей по привычке. Все-таки псевдогот озвучил интересующий всех вопрос.

— В случае чьей-либо смерти, сумма вознаграждения делится между оставшимися в живых членами экспедиции, — спокойно ответил высокий наниматель.

— А что делать-то надо? — вновь подали голос из-за дальнего столика. — В чем состоит работа?

— Сопроводить двух наших сотрудников до Чернобыля-3. Донести кое-какой багаж, — толстяк говорил спокойным, размеренным тоном, но чувствовалось, что внутри у него все кипит.

Еще бы. За свою сотню тысяч евро он никак не мог нанять каких-то пять отморозков. Думаю, если бы эти двое обратились в любой другой бар, его посетители давно бы рвали друг другу глотки, лишь бы заполучить такую работу.

Но в "Тихом Пристанище" народ привык осторожничать. Когда ты объявлен вне закона — твоя жизнь ничего не стоит. Обманывать с оплатой нас не станут (зачем наживать в Зоне лишних врагов?) зато могут пристрелить после окончания миссии. Все равно никто искать не будет, а официальные власти еще и отблагодарят.