Лоренс Стерн

В России, где Стерна начали переводить с 80-х годов XVIII века, его наследие также толковалось по-разному. Следы пристального чтения «Сентиментального путешествия» сказались и в сентиментальных «Письмах русского путешественника» Карамзина, и в полном гражданского обличительного негодования «Путешествии из Петербурга в Москву» Радищева. И Радищев и декабристы склонны были преувеличивать значение демократического социального протеста в творчестве Стерна.

В то время как В. Одоевский и Вельтман разрабатывали в романтическом духе юмористическую сторону «стернианства», Пушкин восхищался реалистической наблюдательностью Стерна. Осуждая романтическую вычурность и цветистость, Пушкин в письме Вяземскому провозгласил, что «вся Лалла-рук» (модная в то время поэма Мура) «не стоит десяти строчек Тристрама Шенди». В «Отрывках из писем, мыслях и замечаниях» 1827 года Пушкин, цитируя фразу Стерна из «Сентиментального путешествия»: «Живейшее из наших наслаждений кончается содроганием почти болезненным», — добавляет: «Несносный наблюдатель! знал бы про себя; многие того не заметили б».

Критически переосмысленное наследие Стерна продолжало играть свою роль и в дальнейшем развитии русской реалистической литературы. Отголоски печальной истории пастушки Марии, помешавшейся от несчастной любви (рассказанной Стерном в «Тристраме Шенди» и «Сентиментальном путешествии»), различимы в «Идиоте» Достоевского, в воспоминаниях князя Мышкина о другой, еще более несчастной пастушке — тоже Марии! — с которой он сдружился в Швейцарии. Лев Толстой в молодости с увлечением читал и «Сентиментальное путешествие» и «Тристрама Шенди».

В 1851–1852 годах Толстой принялся переводить на русский язык «Сентиментальное путешествие» и работал над этим — неоконченным — переводом довольно долго. Это была полезная литературная школа (упомянем, кстати, что и в школьных тетрадях Лермонтова сохранились стилистические упражнения, сделанные на основе текстов Стерна). В свой дневник 14 апреля 1852 года Толстой занес особенно поразившее его суждение Стерна: «Если природа так сплела свою паутину доброты, что некоторые нити любви и некоторые нити вожделения вплетены в один и тот же кусок, следует ли разрушать весь кусок, выдергивая эти нити?» Впоследствии он ввел поразивший его образ Стерна в ткань своих «Казаков», но уже в совершенно переосмысленном виде: «Для того чтоб быть счастливым, надо одно — любить, и любить с самоотвержением, любить всех и все, раскидывать на все стороны паутину любви: кто попадется, того и брать». Интересно, как преображает Толстой взятую у Стерна метафору. У Стерна она статична, замкнута в себе — это состояние человеческой души; у Толстого речь идет уже об отношении человека к миру, и об отношении действенном: «надо раскидывать на все стороны паутину любви…»

Творчество Лоренса Стерна оставило глубокий след в мировой литературе. И обе его книги — и «Тристрам Шенди» и «Сентиментальное путешествие» поныне представляют интерес для читателей не только как памятник прошлого, но и как живые произведения искусства.