Марсианский обелиск

Дальше на панораме — широкая полоска пустой земли, снова расчерченная следами шин, которые здесь единственный знак человеческого присутствия вплоть до дрожащего в мареве розового горизонта. Напротив двери и, визуально, не более чем в двадцати метрах, виден тягач «Будущности». Внешне он ничуть не отличается от трактора фабрики: огромный цилиндр грузового контейнера, водружённый на занесённые тончайшим песком гусеницы. Сквозь пыльные окна спереди не пробивается свет, крошечной каютой за ними никогда не пользовались. Всё нужное оборудование давно выгружено, остальное до сих пор хранится. Шестнадцать с лишним лет тягач простоял на месте, потревоженный разве что непогодой.

За тягачом «Будущности» ещё один склон, такая же безжизненная пустыня, а затем, ближе к месту, откуда начался осмотр, — сам Марсианский обелиск.

Сверкающе-белый, изящный, четырёхгранный шпиль, он одиноко стоит в самой высокой точке окрестностей, не делясь с другими объектами небом, в которое поднялся уже на стосемьдесят метров. Наружные стены гладкие и никак не украшены, но вокруг ядра вьются крутые ступени, ведущие на коническую вершину, которая каждый день подрастает, одеваясь новыми плитками. По этой лестнице никогда не пройдёт ни один человек, но шестиногая тележка-жук каждые несколько часов поднимается по ней с грузом плиток. Тележка не видна, но по данным приборов сейчас внутри башни, проделала шестьдесят процентов пути. Наверху груз примет синти, готовый собрать новую порцию плиток. Вон его безголовый торс выглядывает из-за края штабелей.

Всё, как и ожидалось, всё, как и положено.

В завершение Сюзанна для устойчивости оперлась на высокую спинку дивана, раздумывая об ярко-оранжевой кляксе, которой была посторонняя машина.

— Аликс, каково расстояние до тягача с «Красного оазиса»?

Тот же бесполый голос, что обитал в её ушной гарнитуре, теперь зазвучал из динамиков:

— Двенадцать километров.

За те двадцать минут, что у неё заняла обратная дорога в коттедж, тягач проехал пять километров, хотя на самом деле он ещё ближе. Скоро противостояние Земли и Марса, планеты вот-вот окажутся на максимальном удалении друг от друга, по разные стороны Солнца. Учитывая задержку на прохождение сигнала, даже это новое изображение устарело на четверть часа. Решать придётся за считанные минуты.

Держась за подлокотник, Сюзанна с неспешной грацией села:

— Аликс, подай сюда экран.

Из полости в подлокотнике выехал видеомодуль и развернулся в угловой монитор.

Возможно, огонь, в котором погибли Праздничные башни, был частью того ада, что творился по всему городу после Голливудского землетрясения, но Сюзанна в этом сомневалась. Башни гордо стояли среди разрухи, словно символ сопротивления… и не исключено, что этим кому-то помешали. Марсианский обелиск — тоже символ и давно уже стал мишенью как для масс-медиа, так и для части первоначальных спонсоров «Будущности», которым хотелось оставить посадочную площадку в неприкосновенности ради новых попыток колонизации, на которые больше ни у кого нет средств.

— Заводи наш тягач, — сказал Нейт. — Остальным оборудованием мы рисковать не можем. Если въедешь под углом в тягач «Красного оазиса», собьёшь его с курса.

Сюзанна нахмурилась. Её пальцы порхали по экрану, вводя набор инструкций.

— Твой вариант на крайний случай, Нейт. Даже не уверена, выйдет ли. В базовые обучающие модули ИИ заложены протоколы безопасности, которые могут этого не допустить.

Она ткнула в кнопку «Послать», отправляя новую порцию инструкций в девятнадцатиминутное путешествие, и повернулась к Нейту.

— Я приказала ИИ, который координирует работу строительного оборудования, отступить и уклоняться от столкновений. Повреждений и потерю контроля мы позволить себе не можем.

Нейт мрачно кивнул:

— Согласен, но… синти и тележка-жук остаются в башне.

— Им пока там ничего не угрожает, но я собираюсь передвинуть наш тягач… если тот, конечно, заведётся. Семнадцать лет прошло, мало ли.

— Ясно.

— Самый лёгкий способ помешать нашему делу — просто припарковать тягач «Красного оазиса» у подножия башни, чтобы тот заблокировал доступ к лестнице. Если тележка-жук не сможет подвозить плитки, нам конец. Вот почему я сама первой припаркую там наш тягач.

Он задумчиво кивнул, глядя на изображение обелиска.

— Что ж, понятно.

— В первую очередь я надеюсь, что ты узнаешь, кто отдаёт инструкции тягачу «Красного оазиса», и положишь этому конец. Но, если у тебя ничего не выйдет, я выведу из башни синти и постараюсь захватить управление тем тягачом вручную.

— У группы с «Красного оазиса» тоже может быть синти.

— Не спорю.

Может у них ещё и взрывчатка имеется, а ломать — не строить, подумала Сюзанна, но не стала говорить этого вслух. Не хотела, чтобы Нейт начал расспрашивать о взрывчатых веществах, что принадлежали «Будущности».

— Нам никак не узнать их планы, — сказала она. — Поживём — увидим.

Нейт в сердцах стукнул кулаком по ладони:

— Девятнадцать минут! Дважды по девятнадцать минут, прежде чем что-то выяснится!