Мауи и Пеле, держащие мир

— Да, — он кивнул, — мне уже приходилось такое видеть. И даже строить. Правда, у меня так прекрасно не получалось, потому что времени, средств и техники было мало.

— Ты такое строил?

— Да, — снова сказал штурм-лейтенант, — еще до приезда в Океанию, я командовал взводом красных партизан «хуки» на малом архипелаге Сулу, между Минданао и Борнео. И мы там строили такие базы для рейдов против американо-филиппинских спецподразделений. Но, я говорю: у нас не было таких возможностей. А тут так здорово, я даже немного завидую…

— Рыба! — громким шепотом вмешался Туфе, мальчишка-рпонге, сидевший у леера.

— Рыба? — переспросила Деми.

— Да, вот же! — Туфе ткнул пальцев вниз, — О-о-о, сколько много рыбы! Богатое место!

25-летняя француженка всмотрелась в прозрачную толщу, стараясь отвлечься от мешающих бликов, создаваемых солнцем, еще только поднявшимся над горизонтом. И действительно: вблизи поверхности двигалась стая примерно метровых рыб. Это были японские ставриды — желтохвосты (вкусные, но очень прожорливые хищные рыбы). Их стая, будто привязанная, двигалась за внушительным косяком кальмаров. А сбоку от желтохвостов держалась стая сравнительно мелкой макрели. Всего одна или две ступеньки пищевой пирамиды океана. В основании этой пирамиды — креветки и планктон, но где они тут? Тот опыт, который Деми приобрела, живя несколько лет на Футуна, в провинциальной Полинезии, подсказывал, что экосистема лагуны сама по себе не может прокормить большие косяки промысловой рыбы. Следовательно, пища откуда-то поступает. Тут Деми догадалась, и сказала вслух:

— Плаферы! Вся эта прорва рыбы кормится вокруг плаферов!

— Точно! — Ясон Дасс кивнул, — Рут, подружка Пиркса говорила про плафер. Я сам не видел плаферы, не бывал в районах, где они уже сделаны, но по логике, вокруг них должна быть прорва рыбы. Как тут. А вот черный вымпел со снежинкой, на два румба правее курса.

* * *

…Черный вымпел со снежинкой (оговоренный указатель для гостей) гордо реял на тонком флагштоке над плавучим сооружением, размером с футбольное поле, составленном из трех стандартных плоских широких лихтеров класса «TMR». Поле было завалено, как казалось, разнородным крупногабаритным мусором. Среди них выделялись: два 10-метровых катера, лишенные надстроек. Помятая 4-метровая цистерна с приваренными ногами-опорами для установки в горизонтальном положении. Куча фрагментов кровли и каркасов, возможно, от разборного здания кафе-павильона. По этим руинам бродили двое мужчин. Возраст одного можно было оценить, как 30 с минусом, а другого — как 30 с плюсом. Их одежда — дешевые китайские спецовки серого цвета — была характерна для портовых разнорабочих всего мира, особенно — Юго-Восточной Азии. Один угол плавучего сооружения был приспособлен для нехитрого быта портовых бомжей в тропическом климате. И, кажется, тут готовили завтрак несколько персон из названного социального слоя. На большой переносной газовой горелке стоял котел, и девушка, креолка, одетая только в фартук, помешивала с помощью огромной ложки варево в этом котле. Рядом с ней две голые девушки-японки обрабатывали крупную рыбину, бросая отходы в воду, где собралась на поживу стая всеядных рыб и кальмаров.

— Так это Рут Малколм! — воскликнула Деми, присмотревшись в бинокль к креолке, которая возилась с варевом.

— Да, а что в этом странного? — отреагировал штурм-лейтенант.

* * *

Через 10 минут спец-флотилия «Номад» причалила к сцепке лихтеров и, как выражаются в подобных случаях TV-комментаторы, «состоялась встреча команд в теплой дружественной обстановке». Юниоры рпонге немедленно получили увольнительную на (условно) берег от командира, и разрешение на рыбалку от «администрации атолла». Еще минута, и все полста «чернокожих каннибалов» метнулись реализовывать это разрешение.

— Азартные ребята, — прокомментировала Рут Малколм, помешав в котле какао, густое, как вулканическая лава, — так, давайте теперь по порядку знакомиться. Это Еситори Рини, а это Нагэки Агути. Наши фридайверы «ама» из района Убе, на юге острова Хонсю, Япония.

— Вы ама? — немного недоверчиво переспросила Деми Дарк, глядя на двух японок, примерно ровесниц Рут Малколм.

— Да, — ответила Рини, и улыбнулась, так что на ее круглых щеках возникли ямочки.

— Все правильно, — добавила Агути, заинтересованно подняла брови и спросила, — почему вы удивляетесь, что мы — ама, сен Верховная судья?

— Называйте меня просто, Деми, — сказала француженка, — я удивляюсь потому, что ама, это экзотика, почти миф.

— Что ты, Деми, — тут Агути покрутила головой, — это не миф, а работа, очень тяжелая там, в Японии, и совсем другая здесь. Страны очень разные, понимаешь, Деми?