Мудрецы и таз

               — Усмирение непокорных провинций — едва ли не главная обязанность космических вооруженных сил. Люди, так достойно выполняющие функцию устрашения, заслуживают высокой оценки. Земляне достойно и умело выполняют свой долг. Мы вами довольны. На сегодня задача простая — сломить сопротивление смутьянов, захватить их населенный пункт и уничтожить всех до единого, пленных не брать. После чего занять круговую оборону и защищать отвоеванную территорию до последней капли крови. Атаки будут сумасшедшие. Для них, смутьянов, этот участок планеты является святым. Не знаю, что они вкладывают в это понятие, но готовьтесь к беспощадному бою. Напоминаю, что все имущество, которое вы захватите, по праву принадлежит вам. Да, еще, подкрепление к вам прибудет через девять часов.

               — Но кислорода в наших скафандрах хватит только на семь часов, — напомнил подполковник.

               — Пусть вас это не беспокоит, все будет в порядке, на смену придут новобранцы. Так что за позиции можете не беспокоиться.

               Перспектива убивать и умирать за чужие интересы, показалась подполковнику чудовищной. Он честно, с использованием земных идиоматических выражений, высказал Трофиму все, что думает о своем участии в карательных войсках. Не забыв, в конце комментария, послать ипа в задницу. Тот не стал спорить и исчез.

               Нельзя было относиться к этому сновидению серьезно, но теперь, после рассказа Полняева, о переговорах с ипом не могло быть и речи. Вдруг у Трофима и в самом деле на землян такие планы? Отныне никто не смог бы заставить Павла Павловича дружить с Трофимом.

               Принимать участие в этой белиберде он не собирался. Но сначала, как честный человек, он должен был передать дела Уилову. И молить Бога, чтобы тот справился лучше, чем он и его команда.

Первое упоминание о тазе

               На набережной кроме друзей никого не было. Дождь, который обещали уже три дня, так и не начался, но с залива дул пронзительный неприятный ветер. Рывками, словно сердился на одиноких прохожих с их запредельными проблемами. На миг Дарову показалось, что в лицо ему брызнуло холодными каплями, но нет, не повторилось.

               — Водку сейчас делают отвратительную, не пробирает, как будто воду пьем, — грустно сказал Полняев. — Сколько же нужно выпить, чтобы, наконец, отрубиться? И снова стать свободным человеком?

               — Давай, еще в ближайшей рюмочной по пятьдесят граммов и поговорим о мировых проблемах, к которым контакт с ипом, конечно, относится.

               Даров попробовал состроить серьезное лицо, чтобы его слова показались смешными и воодушевляющими, но эффект получился неожиданным: Полняев заплакал.

               — Ты что? С ума сошел?

               — Достал меня проклятый ип!

               Почему-то Дарову не хотелось расспрашивать друга дальше, наверное, боялся, что тоже расплачется. Но Полняеву нужно было высказаться.

               — Началось это сразу после того, как Трофим отказался общаться со мной. Честно говоря, я обрадовался. Прости, не все такие умные, как ты. Мне этот проклятый ип явно не по зубам. Я его боюсь. И раньше боялся, а уж когда он невзлюбил на меня — сам понимаешь, храбрости мне этот инцидент не прибавил.

               — Понимаю тебя, — сказал Даров. — У меня самого мурашки по коже бегают, когда его вижу. А теперь я и вовсе один остался, после того, как Павел Павлович и ты отказались с ним работать.

               — И подполковник наш бравый струсил? — удивился Полняев.

               — Он не глупее нас с тобой. Опытнее. И уж конечно, знает больше, чем мы.

               — Чего-то такого я ждал, но не так быстро.

               — Хотел бы я разобраться, почему мы так боимся этого паренька? Все, кто с ним общался. Я, ты, подполковник. Все мы причастные.

               — Он ип, а не паренек.

               — Но похож на паренька.

               — Наверное, это страшнее всего. Его внешний вид не соответствует могучей силе, которой он обладает.

               — Расскажи, чем он напугал тебя?

               — Сначала все было весело. Так вот, испугался я его. А когда он меня прогнал, испытал глубочайшее облегчение. Пришел домой, а сам все время повторяю: «Я его больше не увижу, я его больше не увижу». Хорошо мне было.

               — Если Трофим окажется плохим парнем, мы все погибнем. И ты, и я, и Павел Павлович. Все. То, что ты его не видишь, не поможет.

               — Но зато я не буду виноват в глобальной катастрофе. Люди, умирая, не будут говорить: «Это Полняев виноват». Какое-никакое, а послабление.

               — Ну. Дальше.

               — И я лег спать вполне собой довольный. Но не помню, успел заснуть или нет. Потому что передо мной возник проклятый ип. Почему-то небритый.

               — Приснился?

               — Не уверен. Если это был сон, то очень странный, все было как в реальности. Потому я и говорю: возник. Взял меня за руку и сказал: «Не бойтесь, Полняев, я вас спасу, если повезет».

               — Постой. Ты лежал в своей кровати, а он пробрался в комнату и заговорил с тобой?

               — Нет. Тогда бы это было ерундовым происшествием. Мало ли какими умениями вооружены ипы. Но все было совсем не так.

               — А как?

               — Очень обидно. Понимаешь, я почувствовал себя полностью во власти этого существа, ипа. Он мог сделать со мной, что угодно. Например, щелкнуть по носу, я бы не стал защищаться. Мог и убить, и ему бы за это ничего не было.

               — Но не убил.

               — Только потому, что ему так было выгодно.

               — Придумываешь.