Неудачники

Оставалось надеяться, что Владыка Гелун услышит Ланса и приструнит архисвященника Кодэ. Не зря же лидер Неудачников и алхимик Кевин весь вечер перебирали бумаги из сундучка, ранее принадлежащего Гросу Шибко. Перебирали, ругались, обсуждали. Если честно, Рэм не очень хорошо понимал, с чего это Кевин принимал столь деятельное участие в судьбе бумаг, и почему сундучок с большей частью документов в итоге достался алхимику. Именно так! После разговора с Лансом Кевин утащил сундучок с собой. Они что, делили бумаги, что ли? Зачем? Почему? Вопросы без ответов. Рэм мог бы спросить Ланса об этом, но догадывался: жрец постарается уйти от ответа. Хитрец и интриган!

Рэм усмехнулся: в небе проплывало облако, похожее на человека, сидящего на скамейке. По улице прокатилась повозка. Возничий с усердием размахивал кнутом, но лошадей при этом не бил — берёг.

Кевин. Алхимик. Владелец жалкого, ничтожного тела, в клетке которого жили острый разум и развитое воображение. Человек, посвятивший себя изучению мира и всех его тайн. Наверное, Рэм мог бы назвать его своим другом. Кевин всегда старался понять, всегда старался помочь. Даже в этой истории с Гросом Шибко и его сундучком. Чувствовалось, что алхимик не желал связываться с архисвященником Кодэ, а все равно дал нужный совет. Если бы Рэм сразу последовал ему, возможно Грос Шибко остался бы жив, а Неудачникам не пришлось бы шастать по лесу в поисках сундучка с бумагами. Увы, получилось так, как получилось.

Алхимик знал многое и многих. И эти знания не лежали камнем, они приносили пользу ему и другим людям. Он боролся с ограничениями собственного тела и, не желая останавливаться, продолжал целеустремленно двигаться вперед, несмотря ни на что. За это, за нежелание сдаваться, за то, что всегда помогал страждущим, Кевин заслуживал уважения.

Ползущие по небу облака. Едва шевелящиеся мысли в голове. И то, и другое как-то незаметно перемешалось, Рэм стал клевать носом и задремал.

— Эй, ты спишь? — Рэм почувствовал тычок в плечо. — Просыпайся! Пора вставать! С добрым утром!

Высокий голос, наполненный бодростью и весельем, мог принадлежать только одному человеку.

— Я не сплю, — сообщил Рэм и открыл глаза. Перед ним на корточках сидела Рыжая и радостно скалилась. Произошедшее ничуть не изменило Мэри Сью. Легкость, открытость, бодрость, непредсказуемость, нежелание следовать правилам, обостренное чувство по своему понимаемой справедливости — перечислять, что в ней осталось неизменным, можно было бесконечно. Изменилось лишь одно! Вместо испорченного мехового нагрудника Рыжая взяла кусок ткани и обмотала им грудь в несколько слоев, оставив открытым плоский живот. Сказать, что это сильно изменило общее впечатление от ее вида — соврать. Теперь она стала походить на паренька-варвара, который обокрал магазин тканей, и сразу же примерил украденное.

— Говорят, — хитро улыбнулась Мэри Сью, — что ты сильно горевал, когда меня убили. Это правда?

— Правда, — кивнул Рэм. И кто ж так говорит-то? Мичи что ли?

— Как это мило! — обрадовалась Рыжая и, приложив ладони к лицу, прикрыла глаза. На несколько мгновений на ее лице застыло умилительное выражение, а потом оно ни с того ни с сего сменилось хмурой сосредоточенностью. — Мне очень не понравилось, когда меня убили.

Рэм промолчал. А что тут скажешь? Подобное и ему бы не понравилось.

— Я пока по рынку бегала, столько всего узнала, — Мэри Сью решила сменить тему. — Помнишь, я рассказывала про магазин с товарами из Башни, который все никак открыть не могли? Так вот: он открылся!

— Я уже слышал об этом, — чуть улыбнулся Рэм.

— Как слышал? — Рыжая удивилась. Рыжая обиделась. Рыжая надулась и приняла вызов. — Ну хорошо! А слышал, что турнир по игре в кости закончился?

— И про это слышал, — улыбка на лице Рэма стала шире.

— Да? — Мэри Сью с пристальной подозрительностью посмотрела на собеседника, словно хотела убедиться, Рэм перед ней сидит или не Рэм. — А слышал про то, что случилось со стариком?

— Со стариком? — настал черед Рэма изумленно поднимать брови. — Каким еще стариком?

— Твоим любимым! Который тебе чуть хвост не отчекрыжил! — видя непонимание на лице собеседника, Рыжая поспешила пояснить. — Ты что, забыл про капитана Зиверса?

— Не забыл, — объяснять Мэри Сью, что капитана Зиверса называть стариком не стоит, Рэм не стал. К чему? Все равно она поступит так, как посчитает нужным. — И что с ним случилось?

— Рассказывают, — начала Рыжая, — что позавчера вечером в его приемную (представляешь, у этого старика, оказывается, приемная есть!), принесли небольшую коробочку. Зиверс принимал в кабинете какого-то важного гостя, поэтому коробочку оставили в приемной. Так она то ли сгорела, то ли взорвалась, и двое стражников, что вход в кабинет охраняли, заразились кровавым безумием!

— Кровавым безумием? — удивился Рэм. С заразившимся кровавым безумием воин как-то раз встречался. Ему не понравилось.