Читаем Один Рё и два Бу полностью

В это мгновение быстрыми шагами вошел Рокубэй. Все черты его лица так и прыгали, стараясь удержать спокойный и равнодушный вид. Едва владея своим голосом, он воскликнул:

— Я добыл огромное богатство! — и бросил Дзюэмону кошелек.

Дзюэмон искоса посмотрел на этот кошелек, тощий и сморщенный, как живот носильщика грузов, и спросил:

Ты пьян?

Удача всегда появляется, когда меньше всего ее ждешь! — кричал Рокубэй. — Нужно только не растеряться, крепко схватить ее за хвост, пока она не улетела, как золотая птица феникс!..

Тут он заметил насмешливое выражение лица Дзюэмона, рассмеялся счастливым смехом и спросил:

— Ты не веришь? — сел рядом с ним и воскликнул: — Я сам себе сперва не поверил!

Действительно, то, что случилось с ним, было удивительно и неожиданно и доказывало, какой Рокубэй ловкий и сообразительный человек. Было от чего торжествовать!

Рокубэй проводил слепого массажиста до того места, откуда взял его, и повернул обратно, торопясь скорей вернуться домой, потому что уже темнело и близился час, когда запирают улицы. А так как он не успел переодеться, придя с состязания сумо, то на нем был его лучший халат, и он вовсе не хотел, чтобы, когда будут его колотить, ночная стража разорвала халат в лохмотья и вываляла его в грязи.

Он шел быстрыми шагами, с беспокойством замечая, как один за другим гаснут огни за бумажными перегородками домов, когда вдруг в пустынном переулке к нему подошел человек и, поклонившись, спросил:

— Не могли бы вы просветить меня и указать, где находится дом Сэдзи Исао?

Рокубэй удивился, потому что Сэдзи — один из самых крупных скупщиков риса и его имя и дом известны всему городу. Он спросил:

— Зачем это вам в такое позднее время?

Человек ответил:

В том-то и дело, что поздно! И если я не успею вовремя добраться туда, мне придется ночевать под забором и без ужина. А между тем в доме Сэдзи, надеюсь, не откажут мне в теплой постели и вкусной еде.

Думаете, не откажут? — медленно повторил Рокубэй, перед его мысленным взором возникли какие-то золотые искры, пятна, полоски — перья феникса. Мгновенно сообразив, как следует поступить, он заговорил приветливо: — Бывают же такие совпадения! Знайте, что я любимый племянник Сэдзи Исао. Нам с вами по пути, и я доведу вас в его дом кратчайшей дорогой.

Человек чрезвычайно обрадовался и принялся благодарить. А Рокубэй повел его в противоположном направлении, выбирая самые глухие переулки. По дороге он спросил:

— Как же случилось, что вы идете к моему дяде так поздно, и какое дело привело вас к нему?

Человек сперва не хотел отвечать, мямлил и бормотал, что только что прибыл в Эдо и его дело важное и тайное. Тогда Рокубэй сказал:

— Едва ли мой дядя примет первого попавшегося человека, который придет к нему неизвестно откуда и безо всякой рекомендации.

Тот ответил:

— У меня есть с собой письмо от торгового дома Таути в Осака, и я доверенный приказчик Таути Юдзи.

При этом он хлопнул себя рукой по бедру, и Рокубэй понял, что письмо, наверно, зашито у него в набедренной повязке.

— Что же, — заговорил Рокубей и значительно подмигнул глазом. — Если дело обстоит так, надо бы с вами договориться. Мой дядя не предпринимает ни одного дела, не посоветовавшись со мной. Положите мне цель вашей поездки, и я постараюсь замолвить за вас словечко. Впрочем, я предлагаю вам свою помощь от доброго сердца, потому что и без пне хватает у нас торговых связей.

Тут этот человек еще немного помялся, колеблясь и раздумывая, но наконец сказал:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза