Письма Г.В. Иванова и И. В. Одоевцевой В.Ф. Маркову (1955-1958)

Если Вы не видели «Роз» или «Отплытие на остров Цитеру», то основного ядра моей прошлой поэзии Вы не знаете. Но у меня этих книг нет. То «Отплытие на остров Цитеру», которое я, собравшись с силами, заклею и Вам пошлю — это курьез — моя первая книжка, написанная за корпусной партой в 1910–1911 г. и вышедшей в свет осенью 1911 г. Правда из-за нее меня, спустя месяц, выбрали членом Цеха — но совершенно незаслуженно. Вот посмотрите сами. Правда и то, что я родился 29 октября 1894 г и тогда — высчитайте, если хотите сами, сколько мне было лет? Скоро должен выйти «Новый Журнал». Вы получите его на две недели раньше меня. Сделайте мне удовольствие — напишите, если не лень, что (и почему) Вам нравится или не нравится в моем «Дневнике»[58]. Только совершенно откровенно — иначе и не интересно. [Дальше на полях: ] Ну опять написал, как пришлось, бестолковое письмо. Но все-таки лучше бестолковое, чем с отделкой и «глубиной». Неспособен я в теперешнем виде на эпистолярный блеск.

Ваш очень дружески Георгий Иванов (а не Г. Иванов, Да.).

Письмо № 8

28 мая 1956

«Beau-Sejour»

Hyeres (Var.)

Дорогой Владимир Федорович,

Вы, конечно, меня ругаете. Но дело в том, что мне было сперва неважно, потом плохо, потом очень скверно. Еще потом мне стали, чтобы не забрал кондрашка, делать какие-то ошеломляющие впрыскивания, приводящее в состоите полной прострации. Так что было не до писем. Теперь перерыв и я как жаба, вылезшая из-под камня весной. Несколько дней собирались написать Вам, но «перо валиться из рук». Вот, наконец, взялся. Все еще валится. Так что не судите строго.

Два слова — для экономии сил. Очень тронуть Ледерпляксом. Но должен был от него отказаться посылка весила 400 грамм — страшная пошлина. Когда (если) она вернется к Вам, перепакуйте на маленькие пакетики, без стеклянной банки, без особо прочной упаковки и пошлите на удачу, без заполнения каких-либо анкет, пометив Echantillon sans Valeur. Можно и простой почтой. Ведь теперь мне, на неопределенное время, ничего такого принимать нельзя. Очень жаль, т. к. Lederplax помогает писать стихи и вообще не впадать в идиотизм. Еще раз очень благодарю и очень тронут. И зачем тратитесь! Ведь сами пишете, что надо подтянуть пояс.

Ну викторины я сейчас вернуть затрудняюсь: они нырнули в хаос писем и рукописей в огромном чемодане, а рыть мне невмоготу. С ними увы, нырнула и рукопись Вашей студенческой поэмы[59]. Она мне понравилась, когда очухаюсь я ее разыщу и поговорю о ней особо. Это ведь юношеский проект Гурилевских Романсов, и уже поэтому интересно. Прочитав только ее (не зная более ничего о Вас) можно уже сказать, как Сологуб сказал о первых стихах Ахматовой «Она еще не умеет делать стойки и повизгивает, но видно, что будет отличная лягавая». А детали вроде невского пейзажа просто хороши. Это мои «??» на словах Адамовича о Елагине[60]. Вы неправильно их истолковали. Чего же спорить, Елагин по-видимому как говорится «чрезвычайно одаренный» малый. Но это неинтересная одаренность. Полагаю, что пустоцвет. Вот — менее «одаренный» — мой хулитель Моршен на мой вкус гораздо интересней. Нет-нет и напишет несколько стоющих строф. И есть надежда, что выпишется. А куда зайдет со своим треском Елагин, так «заранее все равно». Не знал, что Нароков «папа» Моршена[61]. [Неразб.] же «Мнимые величины»[62] я прочел сочувственно. Опять таки лучше какого-нибудь «блестящего» Дениса Бушуева[63]. Коряво иногда, а все же действует. Какое его «социальное происхождение»? Судя по возрасту, как будто из стрелочников или мастеровых: дикое представление о довоенном быте: предводитель дворянства «по случаю» покупающий «бутылочку бордо»! Но это, конечно, неважно, хотя зачем лезть чего не знаешь.

Ваши песенки не то, чтобы меня восхитили. Одно вроде «Маруся отравилась», а другое «воняет литературой» — бальмонтовский (sic) размер. Гурилевские, присланные ранее, более милы. Похоже «на второстепенных поэтов XVIII века». Встречали такую книжку? Очень Мне любопытно Издание Пантеон Петербург 1912. Это работа моего очень дорогого и близкого друга Н.Н. Врангеля, замечательного безвременно погибшего человека. Я все хочу написать его портрет и все откладываю. Он кстати Брат крымского Врангеля (которого сердечно презирал). Пишу «работа», потому что он т. е. Н. Н. Врангель отыскал множество очаровательных безделушек русской (sic) поэзии XVIII века, их выбрал и сплошь и рядом подретушировал, так что они заново заиграли. Но м. б. Вы и видели эту книжку? [Заметка на полях: ] Не [неразб.] зеленая скука — Адамовича о Блоке][64]

В связи с Вашими (неприсланными) неприличными частушками я вспомнил две Есенинского сочинения, которые он распевал, под балалайку теша публику «в пышном доме графа Зубова»[65] и других подобных местах. По моему грациозно:

На лужайке у кринички
Зайчик просит у лисички,
А лисичка не дает —
Зайчик лапкой достает.

или погрубее: