Под сетью и мечом [сборник]

Расправившись со стариками, приступили к грабежу. Калинина сдернула с плечиков в шифоньере китель с орденами и запихнула его в сумку. В кабинете вице-адмирала они прихватили орденские книжки и сорвали с подставки вымпел адмирала. Инесса зачем-то взяла хрустальные вазочки — они ей понравились еще во время первого визита… На все это хватило нескольких минут, бросились из квартиры, с шумом захлопнули за собой входную дверь. Именно из-за этого шума и проснулась спавшая в дальней комнате внучка Наташа. Она первая увидела ужасную картину…

Есть мнение, что у человека, совершившего убийство в первый раз, происходят сдвиги по психике. Как говорится, запах крови пьянит его. И Калинин теперь не боялся убивать. Все равно из-за чего — из-за орденов, из-за икон, из-за денег… Все равно кого. В Ивановской и Владимирской областях он убил из-за икон беззащитных старушек.

Их взяли ровно через три месяца. С учетом гастрольной географии — это очень быстро. Мешок с наградами вице-адмирала хранился у Калининых в огороде. Конечно, там было не все. Часть наград Калинин выбросил в реку, часть продал. Гена нашел новый канал сбыта — он познакомился с цыганской семьей Дейнегов. Купленные у Калинина похищенные награды цыгане перепродавали частным стоматологам, которые делали из них золотые коронки, мосты и всякие прочие стоматологические изделия. Плавили ордена в муфельных печах, в которых можно достичь температуры свыше тысячи градусов.

Дейнега сделал Калинину по его просьбе памятный сувенир — перстень-печатку. Из Звезды Героя Советского Союза.

Осталось сказать, что Калинина приговорили к высшей мере наказания, а Инессу к 15 годам.

Родственники Холостяковых передали найденные награды в Музей Тихоокеанского флота. Но их украли и оттуда. Однако следствия уже никто не вел. Пришла перестройка, страна трещала по швам. Не до того было. Начались времена, когда крадеными орденами советских героев торговали на Арбате.

В эти годы обесценилось многое. Ветераны стали бояться носить награды — выследят и ограбят. На беззащитных стариков началась настоящая охота. Тучи мошенников обманывали их, подсовывая фальшивые лекарства, суля какие-то подарки. Грабили и убивали ради наживы. Это тот грех, который нашему обществу никогда не искупить. И убийцы Калинины были одними из первых, кто ступил на эту иудину тропу.

Кстати, Инесса Калинина давно вышла из тюрьмы. Возможно, ходит по одним улицам с внучкой убитых стариков Наташей. Сегодня Наташа — один из лучших знатоков японской литературы, прекрасно знает язык и культуру этого народа, великолепный переводчик. Замужем за известным телеведущим, моим хорошим товарищем. Но вот с прессой никогда не общается. Ведь люди, которые проникли в дом ее родных, чтобы убивать и грабить, представились именно журналистами.

Простой российский корифей

Сумерки одного московского вечера открыли мне в Олеге Емельяновиче Кутафине очень интересного человека и сблизили с ним навсегда.

За давностью лет сейчас уже не помню, какого числа и в какой день недели произошла эта встреча. Помню только то, что было это в конце сентября или в начале октября 1988 года.

Летом по предварительной договоренности я отправил О.Е. Кутафину рукопись первой книги семитомного издания истории прокуратуры в лицах под названием «Око государево», над которым мы тогда работали вместе с моим коллегой и соавтором Юрием Григорьевичем Орловым. Мы просили Олега Емельяновича ознакомиться с ней и, если он сочтет возможным, написать небольшое предисловие. Кутафин позвонил сам, сказал, что «сей труд он одолел» и готов к разговору. Предложил встретиться вечером у него.

Когда я вошел в кабинет, за окном таял короткий осенний день, а на столе лежала наша рукопись. Олег Емельянович с уважением отозвался о нашем труде, пообещал в ближайшее время подготовить и передать свое предисловие к книге. Он рекомендовал довести историю прокуратуры до наших дней и сделать документальное приложение к каждому тому будущего издания. Потом, посетовав на головную боль, предложил немного пройтись и подышать свежим воздухом.

Допив чай, мы вышли на улицу. Теплый осенний ветер гонял по пыльным тротуарам ржавые листья, а мы шли и вели неторопливую беседу — о Горбачеве, перестройке, демократии, гласности, юридическом всеобуче и совершенствовании юридического образования. Говорил он по-юношески пылко и увлеченно. Но в то же время в его рассуждениях совершенно отчетливо виделся отточенный талантливый ум, исполненный жизненной мудрости и научного знания.