Русская жизнь-цитаты-май-август 2019

Александр Морозов:'вчера подпольщики вывесили в Новосибирске плакат 'Нет реабилитации сталинизма!'. С одной стороны, приятно видеть, что общественная жизнь не затихает. Но чувство двойственное. Поскольку ты понимаешь, что это уже XXI век, а чтобы выразить эту мысль молодые люди рискуют попасть под следствие местного ФСБ. Получается, что дальше они будут вывешивать плакат 'Россия вспрянет ото сна. А.С.Пушкин' и это уже 'общественная борьба'.

9 лирический герой Николая Некрасова ищет

и не находит гражданина: «Кто гражданин страны родной? Где ты? откликнись? Нет ответа». «Поэт в России – больше, чем поэт. В ней суждено поэтами рождаться лишь тем, в ком бродит гордый дух гражданства, кому уюта нет, покоя нет» (Евгений Евтушенко). Оба поэта говорят не просто о жителях страны, обладающих правами и обязанностями, перечисленными в законах. Они явно имеют в виду какого-то другого «гражданина», у которого вместо прав и обязанностей – призвание и долг.

10 'Я думаю, что было бы

'Я думаю, что было бы неуместно отмечать годовщину начала вооруженной агрессии против Польши с участием лидера, который сегодня обращается со своими соседями такими же методами', - заявил заместитель премьер-министра Польши Яцек Сасин в четверг, 18 июля, в эфире польской радиостанции Polskie Radio 24. Он подчеркнул, что Путин является 'лидером страны, которая осуществляет вооруженную агрессию против своих соседей'.

Светлана Алексиевич:"не может человек закрыть ворота лагеря — и быть свободным. Очень хорошо об этом у Ильи Кабакова: он говорит, что когда было советское время, мы боролись с чудовищем — с этой идеей. И вот, мы победили, и думали, что мы свободны, и вдруг оказалось, что из человека полезло столько всего, что нам надо жить с крысами — а этого опыта нет ни в нашей культуре, ни в литературе. И тут мы потерпели поражение.

— То есть мы не знали, как жить с крысами?

— Да. И чем больше я ездила, чем больше разговаривала, мне совершенно не казалось, что даже подвергнув люстрации какую-то часть людей, откуда-то бы взялись свободные люди. Я не видела, откуда они могли бы появиться.

— Но ведь коммунизм по сути не был осужден. Не было суда над КПСС.

— Это правда.

— А если бы был, могло бы что-то измениться? Или это сидит внутри нас ?

— Знаете, я много лет уже езжу в Германию, я еще застала там послевоенное немецкое поколение. И хочу вам сказать: когда удавалось искренне поговорить, например, в небольшом городке, или в селах, я приходила в ужас, понимая, как много работает Германия над этим — и как это все равно сидит в человеке!

— Фашизм?

— Да. Это не то отношение к Гитлеру, к которому мы привыкли. Объяснение, почему так получилось и что совсем другое хотели. Так что трудно — вот так, быстро сделать свою свободу. Они совершенно иначе вспоминают то время, описывают свой гитлерюгенд. И даже с чердаков приносили книги тех лет, журналы, хранили их. Мне не казалось, что люстрация решила бы проблему. Нет. Это было бы еще долго.

— Есть такое мнение, что власть в России многому учится у Лукашенко: как разгонять митинги, как жестко задерживать людей, сажать оппозиционеров. Но кажется, что сейчас мы даже в чем-то даже превзошли Лукашенко?

— Да, по-моему, у вас — страшнее. У нас же маленькая страна: без ракет, без ничего, ничего она не может диктовать Европе. А вас, мне кажется, снова весь мир стал бояться.

— Весь мир стал бояться, и мы стали бояться весь мир… А вот главная ваша тема: старый человек, советский человек — я сама за собой замечаю, что он живет у меня в генах. Я родилась в «совке», лучшие годы свои прожила в «совке» — а вот молодые люди, которые ходят с портретами Сталина? Они почему?

— Вы понимаете, это все — такие имперские остатки. Я разговаривала с такими молодыми людьми и они мне объясняли: «Я не хочу жить в маленькой стране, я хочу жить в великой стране!» Я и у молодых и пожилых спрашивала: «В какой стране вы хотите жить? В хорошей, как Дания, где будет все для человека — или в великой, какой была Россия, Советский Союз?» Процентов 90 отвечали: «Хотим жить в великой!»

— В великой? А почему?

— Наверное, это восполняло все унижение. И ведь это не только от Путина идет. Вот недавно умерла Майя Туровская. Помните ее фильм «Обыкновенный фашизм»? Она очень хорошо говорила: «Это все произрастает из людей, изнутри, все идет снизу». Это все не у Путина в голове выросло.

— А когда вы говорите об унижении — это о бедности при Ельцине?

— Нет, и сейчас. Сейчас ведь тоже только маленькая часть людей живет хорошо, а основная часть живет очень тяжело.

— То есть это именно из-за того, что люди бедно живут?

— Нет, унижение — это не только о бедности. Это о неравенстве, о том, что ты ребенку своему не можешь дать хорошее образование. Это из-за того, что по вечерам так много огней, разговоры о том, что кто-то живет красиво — а ты так не можешь. Я вижу даже по своим племянникам, как это все дразнит, как искушает. Это очень трудно людям победить: «почему не я?»

— Да, но вы говорите, что бываете в других странах…