Читаем Семь посланников полностью

- Нет, не надо. - прохрипел тот. - Отпустите меня. Однако противник не слушал его. Ненависть, накипавшая в нем, взбудоражила каждую нервную клетку его организма. Он ощутил необычайный прилив сил. И мощный биоэнергетический импульс, поданный головным мозгом, ударил в позвоночник. Сила толчка была столь велика, что больной с дерганьем воспринял эфферентную нервацию. Болезненное ощущение в организме заставило его ослабить хватку, и неприятель, воспользовавшись этим, вырвался из его руки. Генри скорчился и застонал от нестерпимой боли. Сделал глубокий вдох и принудил себя забыть о неприятном ощущении. Внезапно включившееся освещение палаты встревожило недруга.

- Что тут происходит? - спросила блондинка, вошедшая в палату. - Кто вы

такой? - бросила она недобрый взгляд на человека в черном и, заметив состояние пациента, всполошилась. Торопливо вызвала лечащего врача и уделила все свое внимание больному. Тот, тяжело дыша, что-то пытался объяснить медработнице, но безрезультатно. Ночной визитер тем временем успел незаметно скрыться. После осмотра врача землянину полегчало. Острые боли прошли, и он начал осознавать происходящее вокруг.

- Что вызвало у вас такой всплеск эмоций?

- Кто-то пробрался сюда и пытался убить меня. Сообщение пациента взбудоражило медицинский персонал. Были предприняты все меры к задержке преступника, покушавшегося на жизнь землянина. Однако, несмотря на тщательные поиски, злоумышленника не удалось обнаружить. Утром к Макензи наведался племянник.

- Я примчался сюда, как только получил известие. Вы в порядке?

тревожно поинтересовался Абель.

- Даже лучше, - с улыбкой на губах ответил Генри. - Вот взгляни

ка сюда, - поднявшись на ноги, он проделал несколько шагов и вернулся обратно в постель. Врачи рекомендовали ему не перетруждать себя в первые дни.

- Фантастика! Значит, я оказался прав?!

- В чем? - с интересом взглянул тот на племянника. Увиденное ошеломило его. На шее Абеля были бледно-синие следы от пальцев, которые тот пытался скрыть под одеждой. Генри долго и безмолвно всматривался в глаза племянника, пытаясь найти там ответ, оправдывающий его ужасный поступок. "Н-е-т. Абель не мог пойти на этот шаг, - противоречил он очевидному. Он никогда бы не решился убить меня.. Не будь так уверен, - настрополял его внутренний голос. - Он ведь покушался на тебя там, в горах.. Но потом он спас меня.. И вчерашний разговор свидетельствует о его искренних, дружеских чувствах ко мне. Ложь! Все это фарс! Ловкий трюк, чтобы ввести тебя в заблуждение. Он заодно с ним. с твоим врагом - Ксеносом!" Глубокие морщины покрыли лоб Макензи, и совсем недавнюю радость выздоровления заглушили тревожные думы. Тем не менее, он не позволил сомнению ввести себя в заблуждение. Не желая потерять своего племянника лишь из-за одного подозрения, он решил выяснить всю правду.

- Что произошло с тобой, Абель?

- Ничего особенного, - невинно пожал тот плечами.

- Ничего? А синяки на твоей шее, это тоже ничего особенного? Брэстед отвел взгляд и виновато вздохнул.

- Значит, вы обо всем догадались?

- Да, - с досадой признался покровитель. - Я разочаровался в тебе.

- Его слова огорчили племянника.

- Я хотел как лучше, - боязливо ответил тот.

- Лучше для кого? Для тебя и Ксеноса? Юный землянин изумленно взглянул на говорящего.

- Для вас. Я старался только для вас. Думал, что, увидев врага,

вы вспомните все, и это поможет вам преодолеть недуг.

- И поэтому ты приставил нож к моей глотке?

- Какой еще нож? У меня не было ножа, и я никогда не пытался убить

вас!. По крайней мере, вчера. - растерянно добавил молодой человек.

- Правда? Значит, мне это приснилось, - саркастически бросил другой.

- Может быть, и нет, - задумчиво промолвил Абель. - Когда я пришел

сюда, мне показалось, что я видел кого-то у изголовья вашей кровати, но яркий свет ослепил мне глаза и этот человек исчез куда-то, будто истаял в воздухе. Я так и не понял, был ли он тут или мое воображение сыграло надо мной шутку. Кинулся проверить ваше состояние, хотел прощупать пульс, и почувствовал, как вы. как вы схватили меня. Теперь Генри стало все ясно, и он посетовал на собственную недогадливость. Из-за чрезмерной недоверчивости он сделал поспешные ошибочные выводы, выдвинул необоснованные обвинения. Совершенную ошибку необходимо было немедленно исправлять.

- Простите, я поступил необдуманно.

- Это я должен просить у тебя прощения, Абель. Я опять усомнился

в твоей искренности и дал волю чувствам. Обещаю впредь не повторять таких ошибок, - виновато промолвил Макензи.

- И все же, кем был тот ночной гость? - после продолжительного

молчания задал Брэстед вопрос скорее себе, чем покровителю.

- Ксенос, это был он! Он проник сюда, намереваясь расправиться со

мной, но твое внезапное появление спугнуло его и он, вероятно, отложил свой замысел до более удобного случая.

Г л а в а 8

АЛЬФА И ОМЕГА

Время истекает, вечность приближается.

В. Скотт

- Не пойму, почему мне нельзя полететь с вами на Кассадору? Я смогу

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное