Содержанка для президента

Женский голос заставил меня обернуться. Передо мной стояла женщина… без возраста. Из тех, по кому видно, что они совсем не юные и даже не молоды, но их шарм и красота идеальны настолько, что кажется, у вас перехватывает дух от одного взгляда на них. Такой могла быть Коко Шанель… наверное, или… или Джулия из «Театра» Моэма. Да, такой могла быть именно Джулия Ламберт с серебристыми прядями волос, уложенными в короткую, изысканную, пышную прическу, умопомрачительными синими глазами и точеной фигурой балерины.

— Идемте, Мэри, вас привезли ко мне. И меня зовут Эллен.

У нее был легкий акцент и очень красивый бархатный голос. Кутаясь в роскошную шубу, женщина последовала к дому, и я поплелась за ней, а следом Глеб с моим чемоданом.

Едва мы вошли в ее квартиру, в голову ударил запах дорогих французских духов и… какого-то раритета. Здесь было уютно, и в то же время отдавало временем. Мебель с завитушками на ножках, тяжелые шторы, хрустальные люстры на высоких потолках и белый рояль в гостиной.

— Пьер сказал, зачем отправил вас сюда?

— Нет.

— Ну да… не в его стиле сообщать женщине о своих намерениях.

Пьер… как интимно звучит его имя, произнесенное ею. Интимно и с любовью. С трепетом.

— Снимите ваши ужасные туфли и оставьте возле двери. Тапочки в шкафу у вешалки.

Она прошла грациозным шагом куда-то вглубь квартиры, а я поискала тапки и, надев их, поторопилась за ней. Стало нудно, скучно и ужасно захотелось сбежать. Зачем я здесь? Я хочу домой… к нему. Почему он не приехал и не сказал мне об этой поездке?

— И… зачем я здесь?

— Хотя бы для того, чтобы научиться открывать рот, когда это нужно, и уметь вовремя замолчать. А еще не опускаться до уровня слуг и не верещать на улице, как истеричка. Ума не приложу, где он вас подобрал… но работы будет очень много.

Она сняла тонкий шарфик, сложила на тумбу возле зеркала и поправила свои невероятно красивые густые волосы. Он… отправил меня учиться у нее? Кто она ему?

— Я не хочу. Я вас не знаю, и в мои планы не входило проводить время с… вами…

— Вы не хотите? — она рассмеялась и с жалостью на меня посмотрела, как будто всем своим видом говоря мне, что ее вынудили снизойти до меня.

Я судорожно глотнула воздух и попятилась назад к двери.

— Я могу вернуться к себе?

— Можете. Вас не заставляют здесь находиться.

— Тогда я, пожалуй, поеду обратно.

Она поднесла к губам тонкий мундштук и прикурила от изящной зажигалки.

— Как пожелаете. Я говорила Пьеру, что эта затея может быть неудачной.

Усмехается загадочно и презрительно. И я чувствую себя рядом с ней, как та второсортная актрисулька чувствовала себя рядом с Джулией, когда та играла на сцене.

Ну вот и хорошо. Вот и прекрасно.

Я снова надела свои туфли, натянула пальто.

— Тапки поставьте обратно в шкафчик!

Поставила и выскочила на лестницу, быстро сбежала вниз. Машины там не оказалось. Я испугалась, что Глеб уехал и оставил меня одну. Какое-то время стояла возле тротуара и переминалась с ноги на ногу с чемоданом в руках. Он оказался очень легким. Через какое-то время машина вернулась, и я ужасно обрадовалась. Всю дорогу я что-то рассказывала и даже подпевала радио, пока машина не остановилась, и я не увидела, что мы приехали на вокзал. Глеб открыл дверцу с моей стороны и, взяв меня под локоть, вытащил из машины.

— Почему ты привез меня сюда?

Он молча вынес чемодан, поставил у моих ног и, сев обратно в машину, уехал. А я так и осталась стоять на вокзале совершенно одна. Кажется, теперь меня вышвырнули окончательно. От ужаса и неожиданности у меня подогнулись колени, и я осела на свой чемодан, глядя вслед уехавшей машине.

Глава 9

Какое-то время я сидела на чемодане и смотрела в одну точку. Я растерялась.

Потом все же встала с него и еще какое-то время выискивала глазами такси. Первой мыслью было вернуться к той мадам и согласиться на все что угодно… а потом как будто прострелило. НЕТ! Я туда не вернусь. Когда я пришла и предложила себя Айсбергу — это был крик о помощи и возможность сбежать от отчима, получить свободу. Да. Я обещала быть покорным телом, и я им была. Я ни разу не сказала ему «нет»… Но он хочет ломать мою душу, он хочет заставить меня точно так же, как и отчим, опуститься на колени и стать кем-то, кем я не являюсь. А еще… еще я очень сильно боялась того, что чувствую к нему. Боялась того, что жду его приездов и скучаю по его ласкам. Как собака скучает по хозяину. Есть в этом что-то больное и ненормальное.

А он… он хочет только дрессировать меня. Одевать, как ему нравится, кормить, когда положено, и затыкать рот, если говорю что-то неугодное. А я… я не хочу. Человеком быть хочу. И чувствовать себя человеком.

Осмотрелась по сторонам, прихватила легкий, как перышко, чемодан в сторону такси.

В какой-то умной книге было написано, что в городе все знают именно таксисты. Даже лучше полиции.

— Девушка, куда едем? Доброшу за копейки такую красивую. К родственникам приехала?

Молодой водила помахал мне рукой и подмигнул, осматривая с ног до головы.

— Нет. Я здесь одна… мне бы жилье найти и на работу устроиться.