Современная жрица Изиды

Портретъ г-жи Блаватской былъ мною переданъ г-ж Желиховской отъ васъ задолго до появленія первой статьи ея въ «Русскомъ Обозрніи» и въ то время никакого вопроса объ обмв писемъ не было. Пишу вамъ все это потому, что въ вышеназванной брошюр мое участіе въ переговорахъ между вами изложено г-жею Желиховскою нсколько не такъ, какъ было въ дйствительности.

Я взялъ на себя посредничество въ переговорахъ между вами и г-жей Желиховской въ надежд помочь длу примиренія, или по крайней мр, приведенія обихъ сторонъ къ какому-нибудъ соглашенію; но задача, къ сожалнію, не удалась, какъ это и видно изъ вышеизложеннаго.

Съ этимъ письмомъ можете длать что вамъ заблагоразсудится.

Примите увреніе въ моемъ искреннемъ уваженіи и преданности

А. Брусиловъ.

* * *

Удостовреніе Жюля Бэссака, присяжнаго переводчика Парижскаго Аппеляціоннаго Суда.

* * *

«Paris le 8 Janvier 1892.

C'est bien moi et mot-m^ome qui ai appos'e ma signature et mon cachet d'office aux traductions que m'a soumises dans le temps M-r Solovieff de lettres en langue russe de M-me Blavatsky, comme c'est moi aussi qui ai timbr'e ces lettres. Il est faux, absolument faux que M-r Solovieff ait profit'e, comme on l'aurait dit, d'un moment o`u j''etais absent de mon bureau pour appliquer lui-m^eme ce cachet.

Mon timbre sur les originaux quelconques n'a point pour objet de les authentiquer, ma^is d''etablir que ce sont bien les pi`eces sur lesquelles ont 'et'e faites les traductions approuv'ees et scell'ees par moi. Or, je le r'ep`ete, c'est bien moi qui ai mis mon timbre sur lea traductions dont il s'agit, ainsi que sur les textes originaux.

J. Baissac.

P. S. Il est fort inutile d'ajouter, apr`es ce que je viens de dire, que je n'ai jamais dit ni 'ecrit `a personne quoique ce soit qui puisse faire croire le contraire de ce que j'affirme ici: ni dit, ni 'ecrit.

J. Baissac.

Переводъ: „Я самолично сдлалъ подписи и приложилъ мой оффиціальный штемпель на переводахъ, представленныхъ мн г. Соловьевымъ, съ русскихъ писемъ г-жи Блаватской, а также я самъ приложилъ штемпель на этихъ письмахъ. Ложно, совершенно ложно, что будто бы г. С. воспользовался моимъ краткимъ отсутствіемъ изъ моей конторы и самъ приложилъ мой штемпель.

Мой штемпель на какихъ-либо документахъ не свидтельствуетъ ихъ подлинности, но служитъ доказательствомъ, что это именно т самые документы, съ которыхъ сдланы переводы, одобренные и засвидтельствованные мною. Итакъ повторяю, что это я самъ приложилъ штемпель къ переводамъ, о которыхъ идетъ рчь, а также и къ текстамъ оригиналовъ.

Ж. Бэссакъ.

Р. S. Излишне прибавлять, посл того, что я сейчасъ сказалъ, что я никогда и никому не говорилъ и не писалъ чего бы то ни было, что могло бы противорчить съ утверждаемымъ мною нын, не говорилъ и не писалъ.

Ж. Бэссакъ.

На этомъ письм приложенъ оффиціальный штемпель съ такой на немъ надписью: „J. Baissac, interpr`ete jur'e pr`es la cour d'Appel. Paris“.

Переводъ: „Ж. Бэссакъ, присяжный переводчикъ при Аппеляціонномъ Суд Парижъ.“

Кажется — довольно… и пора, пора кончить! Г-жа Игрекъ-Желиховская жестоко и многократно наказала сама себя собственной „брошюрой“. Способность впадать въ безуміе и не отдавать себ никакого отчета въ своихъ словахъ завела ее черезчуръ далеко. Отклоняться отъ истины, даже и печатно, ей не возбраняется. Но цлый рядъ клеветы въ печати, опровергаемой несомннными документами… это ужь слишкомъ! На что же разсчитываетъ г-жа Желиховская? Очевидно лишь на то, что она — женщина. Разсчетъ врный. Я не стану еще преслдовать ее судомъ.

Авось она остановится.

Я отдаю это дло на судъ всхъ безпристрастныхъ и порядочныхъ людей.

1882