Тринадцатый Койот (ЛП)

Менгир издал долгий, пронзительный вой, в котором было желание, превосходящее то, что он знал в женщине, даже в менаде. Это был вой легиона волколаков, миллионы лет ликантропов и других земных демонов, поющих одновременно, баллада, накопленная за время существования всего зла. Звуковые волны проникали под его кожу и заставляли волосы вставать дыбом. Его яички приблизились к телу, а соски затвердели.

Он поднялся еще выше.

Когда его лицо оказалось перед Менгиром, от излучаемой им силы у Глена закатились глаза. Его сердцебиение ускорилось, и он мгновенно кончил в штаны. Покраснели не только радужки, но и вся поверхность глаза, оставив на месте радужек лишь тонкий черный кружок. Он чувствовал себя обгоревшим и замерзшим одновременно, песня воплей звенела в его барабанных перепонках, его разум пульсировал от черного наплыва знаний. И хотя кровь невинных покрывала Менгир, теперь все это превратилось в красный пар, и объединенные силы камня и Койота одолели оставшийся священный туман.

Камера лопнула.

* * *

Челюсть Бирна упала.

Гленн Амарок парил, Менгир в его руках светился черным светом, а статуя Христа начала крошиться, распятие гнило, ржавело и падало на пол. Петля тьмы захлестнула Спасителя, обезглавив его, и трубки выскочили из туловища, когда оно рухнуло само в себя.

Гленн повернулся спиной, но стрелять в него было бесполезно. Сейчас он был на пике своей силы — волколак, ставший колдуном, темный принц. Бирн притаился в тени, понимая, что ему нет равных. Он терпел поражение. Как и все они. У Гленна был ключ — теперь ему нужны были только ворота. Бирн должен был разработать план. Более того, ему нужны были сила и хитрость, чтобы осуществить его. Спрятавшись за храмом со свечами, он наблюдал, как главный Койот становится все больше, все хуже. Тогда он заметил сестру Мэйбл, истекающую кровью, но живую. С другими членами церкви дела обстояли не так хорошо. Их кишки и плоть были разбросаны как украшения.

Гленн спустился вниз.

Его шерсть переливалась, черная, как и его кожа, — человек, высеченный из оникса и серы. Он приземлился грациозно, прижимая к груди Менгир, и когда Бирн увидел его глаза, он испустил дух и обхватил себя руками. Его подбородок дрожал. Гленн должен был почувствовать его — если только он не был слишком ошеломлен и отвлечен своей новообретенной силой. Бирн внезапно почувствовал себя потерянным, брошенным, как в детстве. Закрыв глаза, он скрючился в клубок, как это сделала Мэйбл, и наклонил голову, молясь впервые с тех пор, как сбежал из приюта.

* * *

Хайрам стоял у подножия лестницы.

Рядом с ним лежали кости поверженного Джаспера. По крайней мере, теперь Первый Койот мог успокоиться.

Даже когда оба пистолета были наготове, он обнаружил, что у него не хватает духу спуститься по лестнице в подземную церковь. Его челюсть отвисла, и он прикусил верхнюю губу. Из отверстия в нижней части лестницы мерцал свет неестественного цвета, а шахту наполняла призрачная песня. Волк внутри него призывал подпевать, но он не мог издать ни звука.

Он думал, что был готов к этому.

Он ошибался.

Хотя он был человеком садистской жестокости и питался самыми роскошными пороками, энергия, бурлящая внизу, заставила его побледнеть. Болезненный страх опустошил его, сделав из него человека, и он двинулся назад, прочь от лестницы, пистолеты бесполезно дрожали в его руках.

* * *

"Оскар!"

Он лежал на животе на снегу, голова повернута на одну сторону, глаза закрыты. Делия обежала забор и побежала в сад, увидев среди рядов кустов очертания другого тела, но не смогла определить, кто это. Рядом с ней Грейс Коулин несла сумку с медикаментами. Через другое плечо у нее была перекинута винтовка маршала, та самая, которую они отобрали у Рейнхолда, и ее наличие у него было зловещим предзнаменованием.

Оскар застонал. Делия никогда не думала, что будет так рада слышать боль мужчины. Это означало, что он еще жив. Им удалось перевернуть его. Он был ранен в бедро и в грудь. Грейс расстегнула его рубашку.

Делия встала. "Ухаживай за ним, но смотри в оба. Я иду в дом".

Грейс открыла рот, чтобы возразить, но Делия уже бежала. Она сжимала свою винтовку, уворачиваясь от высоких кустарников, столбов и веревок, обвязывающих мертвые помидорные лозы. Она перепрыгнула через снежный вал в конце сада и оказалась за тележкой Койота. Каса лежала безжизненная, в женском обличье, но с мордой гризли. Перед ней, как гротескное надгробие, сидел уродливый человек-паук, свесив голову, словно спал, и бормотал тарабарщину.

В слякотной луже сидел Уэбстер Типтон.

Мерзкое и жалкое чудовище находилось в медитативном состоянии, закрыв глаза и глубоко дыша. Вокруг него была кровь. Он был вымазан в ней. Делия шла на пятках, осторожно ступая по снегу, чтобы не хрустеть каблуками. Двигаясь по этому участку грязи, она подошла к Уэбу сзади, и мускус его тела зажал ей ноздри. Ее живот вздулся от пустоты. Она сглотнула слюну. Подняв винтовку, она прицелилась в заднюю часть его черепа.

Нет.

Это слишком хорошо для него.