Воронцов

Дай Бог, чтобы твое предсказание насчет Шамиля сбылось; но оно основано и на рассудке, и на знании края и дел. Положение его конечно затруднительно. Горцы мало по малу теряют к нему доверенность, видя, что несмотря на его действия и обещания, мы всякий год ближе к ним подходим и все наши предположения приводим не торопясь, но постоянно, в действие. Недавно еще приходил к нам к цепи, в лесу около Фортанги, один известный эфенди, часто употребляемый Шамилем, говоря, что он и некоторые другие из самых почетных лиц в горах и из числа духовных, намереваются, если в этом году Шамиль не будет иметь успехов против нас, не только от него отклонится, но и провозгласить везде, что он недостоин владеть над народом и отступник законов Корана, ибо употребляет зверскую деспотическую власть против настоящей пользы племен, которые теперь ему послушны. Конечно нельзя давать веры подобным словам; но из них и многих других фактов можно надеяться, что влияние его уменьшается. Чеченцы Малой Чечни единогласно говорят, что если Шамиль не может помешать нам выстроить начатую теперь крепость, им не остается другого средства, как покориться. Шамиль это знает и не смеет идти на Лабинцова, который строит крепость, и не смеет также оставаться без действия, приказывает сбираться и наибам действовать против нас; но наибов не слушаются: он один по твердости характера и по страху, который все к нему чувствуют, может к чему-либо принудить и что-либо предпринять. По возвращении из Малой Чечни я был здесь около недели и собирался вчера ехать на левый фланг Лезгинской линии разрешить один важный вопрос насчет мер, принятых ген. Горским и позиции части его отряда на горе Кодор, как вдруг рано поутру Нестеров принес мне известие довольно положительное о сильном сборе в Шалях, в Большой Чечне и что Шамиль сам туда отправился с пушками. Разумеется, что я остался здесь и очень рад, что, полагая доехать вчера только до Казбека, я не отправился рано поутру и теперь подожду, чем все это объяснится. А Владикавказ в теперешних обстоятельствах есть пункт самый центральный; будучи на большой почтовой дороге, я получаю скоро со всех сторон известия и могу легко управлять всеми распоряжениями, получая кроме того всякий день, через наших азиатцев, известия от Лабинцова. Не знаю, что Шамиль может и хочет предпринять. Если у нас есть пункт слабый на время, то это Кумыкская плоскость; но и тут я надеюсь на благость Божию, что он ни в чем важном не успеет. Они, месяц тому назад, не могли помешать Козловскому начать строить укрепление на Ярык-Су. Фрейтаг на днях должен получить целый Донской полк с Правого фланга, а драгунский полк подходит к переправе через Терек в Амираджи-Юрте, чтобы идти на Сулак-Тавлинцов. Шамиль не может иметь с собою много: они боятся и за свои пределы с тех пор, как мы укрепились в прошлом году в Чир-Юрте, а теперь заняли Ишкарты для штаба нового Дагестанского полка. С южного Дагестана никто или мало кто придет, ибо Аргутинский с 7 батальонами около Кумыха и горы Турчидага. Они ходили с Шамилем в Кабарду, потому что Аргутинский тогда был на зимних квартирах на Самуре, и эта экспедиция немного им прибавила охоты служить Шамилю; сбор же, какой есть в Большой Чечне, должен на что либо решиться немедленно, ибо долго их держать вместе невозможно, особливо теперь, что сенокосы начались и жатва скоро начнется. Надобно полагать, что Шамиль хочет держать чеченцев в нерешительности между страхом и надеждою в самое то время, когда они входят более и более в сношения с нами о покорности; может быть также, он надеется всеми этими движениями и угрозами расстроить и отвлечь нас от построения новой крепости; но я надеюсь, что в этом он ошибается. Конечно, надо бдительно смотреть за его действиями и принять по оным нужные меры, но мы между тем будем спокойно и хладнокровно продолжать наше дело и ожидать, что Богу будет угодно. Место для нового укрепления прекрасно.