Всегда в строю (Записки израильского офицера)

7 марта 1949 года я вместе с командующих фронтом выехал из Беер-Шевы в штаб бригады Голани, расположенный недалеко от Хацевы, чтобы встретиться с командиром бригады Нахумом Голаном. Силы бригады Голани должны были выступить в ту же ночь. В штабе проводили последний инструктаж. Командующий фронтом сказал Голану, что он не должен открывать огонь, но в целях самообороны следует идти вплоть до подавления огня противника и удаления его из укрепленного пункта путем окружения и применения огня. Нахум Голан отдал честь и сказал, улыбаясь: «Хорошо, мы обеспечим самооборону до самого Эйлата».

Мы посетили командиров всех подразделений, которые должны были выступить в ту же ночь. В Беер-Шеву мы вернулись, когда уже стемнело.

Наутро командующий фронтом отправился самолетом «пайпер» на передовые позиции бригады Негев, которая была занята рекогносцировкой на местности, в целях определения путей окружения командных высот Рас ан-Накаб. Эту разведывательную операцию произвела рота Брена (Аврахама Эдена), приземлившаяся на новоиспеченном аэродроме. Посадка грузовых самолетов прошла благополучно на Сде-Аврахам, на естественной посадочной площадке, в 50-ти километрах к северу от Эйлатского залива.

На передовой командующий фронтом встретился с командиром бригады Негев Нахумом Саригом. Они объехали район, откуда виден был укрепленный пункт Иордании в Рас ан-Накабе. Игал предупредил Нахума Сарига, что, хотя он и не должен первым открывать огонь, но если противник встретит его огнем, то израильские бойцы должны будут защищаться любыми способами. «Еще бы!» ответил Нахум Сариг.

7 марта с наступлением темноты моторизованная колонна бригады Голани, во главе которой шел батальон под командованием Меира Амита, двинулась от Хацевы на юг. Нам было известно, что район Эйн-Яхав, где имелись водные источники, удерживался силами Арабского легиона. Однако приблизившись, наши силы увидели, что район заброшен. После короткой передышки колонна продолжала путь по направлению к Ал-Амар, откуда по ней был открыт огонь из стрелкового и автоматического оружия. Прежде чем воспользоваться ситуацией и открыть ответный огонь в целях самообороны, командир решил сначала применить маневр угрозы и направил навстречу неприятелю бронемашины, колонна «джипов» начала обходное движение, чтобы зайти в тыл противника. Этот тактический прием принес желаемые результаты. Правда, взять противника с тыла, как предусматривалось, не удалось — он просто удрал.

Время торопило, и колонна двинулась дальше. Вскоре она натолкнулась на брошенный на дороге броневик. Трудно было понять, почему броневик в прекрасном состоянии с большим количеством боеприпасов был брошен. Один боец из бригады Голани сел в броневик и вместе с остальными бойцами продолжил путь на юг.

Началось соревнование между бригадами Негев и Голани — какая из них первой придет к назначенной цели. В то утро, 8-го марта, западная колонна бригады Негев находилась в 50-ти километрах к северу от Эйлата, а восточная бригады Голани — на расстоянии 120-ти километров от Эйлатского залива.

Командующий фронтом считал, что обе бригады в равной степени заслуживают чести и славы освобождения южного Негева и Эйлата. Он приказал им одновременно подойти к Эйлатскому побережью, даже если одной из бригад придется задержаться, чтобы подождать другую. Но неизвестно, по какой причине головной отряд бригады Негев не получил этот приказ.

Арабский легион, увидев колонну, двигавшуюся по равнине Арава, забил тревогу. Король Иордании подал жалобу в ООН и сообщил, что Арабский легион ведет ожесточенный бой с силами врага. Но лишь 9-го марта Легион заметил, что в центре Негева приземлились самолеты и что по центральному маршруту продвигается массивная войсковая колонна.

Командование Легиона и англичане, которым он подчинялся, решили, что силы, рассеянные по Южному Негеву и в Умм-Рашраш, будут взяты в клещи нашими силами. Чтобы избежать опасности окружения, арабским силам был дан приказ пересечь иорданскую границу и отступить.