Всплеск в тишине

Я очень скрупулёзно подошёл к тому, во что одеть майя, когда они прибудут со мной в Рим. Девушки надели нефритовые украшения, сандалии, оформили себе причёски, по своей моде, уродливые рисунки на лицах, чтобы скрыть свою красоту, а вот одежда была моим полным экспромтом. Юбки и пончо, закрывавшие всё тело целиком, кроме щиколоток и запястий, были вытканы из шерсти викуньи и украшены рисунками, типичными для майя. Я не собирался представлять девушек в их обычном наряде: набедренных повязках и с голой грудью, что конечно было бы катастрофой, и поруганием всех христианских ценностей. Церковь должна была увидеть в них людей, пусть и одетых непривычно, так я рассчитывал. Особенно тщательно я проинструктировал их не болтать лишнего, а только то, что мы с ними отрепетировали, объясняя, что, если они не воспримут это серьёзно, у нас всех могут быть большие проблемы. Это проняло девушек, и они тут же пообещали на время поездки слушаться меня беспрекословно.

Так что с корабля в Остии, они спускались на виду у всех, вызывая всеобщее удивление, таких женщин здесь никогда ещё не видели. Одетый в простую робу священника, правда вытканную тоже из тончайшей и невесомой шерсти, я чувствовал себя немного неловко. Но делать нечего, наняв большой караван, мы направились в Рим.

* * *

3 октября 1203 года от Р.Х., Рим

Слухи о нашем прибытии разнеслись быстрее нашего неспешного передвижения, так что на въезде в Вечный город нас поджидала целая толпа зевак, в рядах которых я заметил и шерстяные рясы священников, которые при виде разукрашенных лиц девушек, делавших их уродливее, чем они были на самом деле, испуганно крестились.

На моё удивление, встречал нас и кардинал Альбино, который дожидался, сидя в своём паланкине.

— Кардинал Альбино! — изумился я, спускаясь из повозки, и кланяясь ему низко, целуя перстень легата, на протянутой руке, подобный моему, — зачем вы себя так утруждаете? Ведь я собирался ехать сразу к вам.

— Святейший отец решил подстраховаться, зная твою непоседливость, чтобы ты не умчался ещё куда, — улыбнулся он мне, — добрый вечер Витале. Рад тебя видеть.

— Взаимно ваше высокопреосвященство, — я и правда был рад видеть человека, которого знал практически с детства и редко, когда видел от него что-то плохое.

— Мы едем ко мне, завтра утром посетишь поместье Иннокентия III, его матушка интересовалась твоим, без преувеличения сказать, великим путешествием, — оповестил он меня, о моём расписании.

— Может мои служанки остановятся лучше отдельно? — пытливо поинтересовался я у него, поскольку он внимательно рассматривал девушек, на которых пялилась уже довольно большая толпа народа.

— Если они действительно служанки, — он перевёл взгляд на меня, — то останавливайтесь в моём доме, на счёт места не переживай, я одинокий, никому не нужный старик.

— Кардинал Альбино! — возмутился я, — это не так!

Он внезапно подобрался, и прищурил глаза, а я повернулся посмотреть, что происходит, оказалось майя, спустившись с повозки, подошли к нам и опустились на колени перед кардиналом, прямо в дорожную пыль, несмотря на свои явно дорогие одежды и с трудом выговаривая слова, попросили его о благословении.

Их выставленные напоказ деревянные крестики поверх пончо притянули взгляды многих, раздались восклицательные крики, а кардинал Альбино удивлённо рассматривая их, спросил.

— Вы говорите на латыни?

— Господин Витале, обучает нас всему, что положено знать истинным католикам, — кротко ответила Ин Наишь, и взгляд кардинала стал смягчаться, особенно, когда они поцеловали после благословения его перстень и произнесли первые строчки молитвы, опять же, на латыни.

— Вижу с годами ваша сила веры становится всё сильнее архиепископ Венецианский, — он на моей памяти впервые обратился ко мне по сану священника, а не по имени, вызвав этим сильное удивление, — ваши деяния тоже.

— Ваше высокопреосвященство, — поклонился я ему в ответ на похвалу, — в этом я чувствую своё предназначение, приводить людей под знамя Христово. Рад, что у меня это немного получается.

— Поговорим об этом позже, — коротко кивнул он, — не будем устраивать представление на людях.

Я согласился и помог девушкам вернуться в повозку, после чего мы добрались до дома кардинала, расположившись там в весьма спартанских условиях, поскольку он сам так жил. Расставив вокруг дома охрану, я отправился в свою комнату, чтобы меня помыли и переодели. Девушки всё выполнили, стараясь не шкодить при этом.