Читаем Записки полуэмигранта. В ад по рабочей визе полностью

После одного из таких разговоров я посадил свою горемычную Натальюшку в машину и отвёз в уютную библиотеку, где подогнал её к заведующей чуть ли ни пинками — она у меня была смелая выяснять отношения только со мной. А с вот чужими — совсем не так бойко. Объяснил заведующей, что моя супруга желает работать библиотекарем-волонтёром. Заведующая ответила, что такая работа — большая честь, что желающих — не счесть, и что допускаются только лица с библиотечным образованием. Тут моя скво показала себя молодцом. Она лихо прошла вступительный тест и под дружные аплодисменты новых коллег приступила к работе.

Трижды в неделю я завозил Наталью в библиотеку с утра, а потом ехал на работу. Меня, правда, выводило из себя, что Наталья не могла утром подняться по будильнику, вовремя собраться самой и собрать себе и мне ланч. Из-за её просыпов я пару раз получил втык за двадцатиминутные опоздания, после чего в очередной раз уехал из-дому не дождавшись ни завтрака, ни супруги. В результате — семейный скандал. "Вставай раньше!" "Я не высыпаюсь — у меня дистония! Я хожу разбитая весь день!" "Ну так ложись раньше!" "Я вообще не смогу заснуть, если лягу слишком рано!"

Безнадёга!

Есть люди, которым подходит жизнь в Америке, а есть и такие, которым лучше жить в щадящих условиях, под крылом заботливой матушки, которая всё любимой дочери простит. Мне и самому пришлось очень во многом переучиваться и изживать своё совейское разгильдяйство, безответственность и неорганизованность, потому что они в Америке очень дорого обходятся.

В окружении книжных полок и библиотечных тёток, которые отличались от московских только тем, что говорили по-английски, придавленная было Америкой кошка Наташка довольно быстро пришла в себя, стала бодрой и жизнелюбивой, распушила облезлый хвост и потребовала у меня карманных денег, чтобы шататься по городу в те дни, когда она не работает. Я ответил, что в нерабочие дни она должна сидеть дома, а не искать приключений на свою задницу в незнакомом городе, расхаживая по нему неизвестно где. Мне не надо на работе думать о том, где там шляется по чужим незнакомым улицам нелепое и ничего сдуру не боящееся беззащитное полуслепое создание в очках на минус тринадцать с астигматизмом.

К тому же лишних денег на развлечения у меня нет. Упрямая кошка Наташка стала злиться и настаивать на своём. В ей мяукании появились наглые нотки. Тут уже я обозлился не на шутку. Я напомнил супруге, что семь лет жил на правах квартиранта, и мне минуты не давали забыть, что я квартирант. Теперь я должен уравнять положение и дать ей немного пожить на правах нахлебницы, так чтобы она не забывала об этом. Я уже говорил — я весьма злопамятен и совсем не подарок. Я решил преподать упрямой скво хороший урок. К тому же её длительное отсутствие в зимние месяцы не прибавило мне доброжелательности и не улучшило мой характер.

Недолго думая, я привёл свой зловещий план в осуществление. Наталье было заявлено, что отныне ей деньги не будут выдаваться вообще, даже обычные подотчетные доллары на покупку продуктов и хозтоваров. То есть, отказа ей по-прежнему ни в чём не будет, коль скоро предметы, которые она хочет купить, являются разумными потребностями, но отныне покупаться они будут в моём личном присутствии, и расплачиваться за них буду я своей кредитной картой. Изготавливать кредитку на имя своей супруги и делать из неё леди, которая лихо и независимо расплачивается за покупки, вынимая кредитку из кошелька, я тоже отказался из тех же говнисто-мстительных соображений. Я слишком долго прожил в тёщином доме в ракообразном положении, чтобы моё советское квартирантское говно перестало кипеть и улеглось на дне моей души неподнимаемым осадком. Даже сейчас, через пять лет после приезда, оно всё еще кипит при сколь-нибудь длительных воспоминаниях на эту тему.

Короче говоря, в результате моей продуманной финансовой политики, при полной обеспеченности продуктами, одеждой и медицинской помощью, моя бедная скво стала испытывать то самое униженное ракообразное положение, какое я испытывал сам, живя в доме её матери и будучи формально обеспеченным жильём. Заплатить за визит к дерматологу, к зубному врачу? Без проблем. Купить лекарства или лакомства? Пожалуйста. Оплатить свою часть баланса за операцию по удалению зубов мудрости у премудрой Наташки? О чём разговор — дело нужное. Дать денег в руки? А вот тебе ШИШ! Тут дело — в принципе. Когда моя скво возмущалась, я весьма злорадно резюмировал: вот видишь, любимая, как это неприятно? Ведь деньги на тебя так или иначе тратятся, а кайфа тебе от них — ну никакого! Вот и я жил много лет в таком состоянии — жильё у меня в Москве вроде бы как и было, но кайфа от него — никакого! Запомни это ощущение и постарайся никогда его не забывать. Когда признаешь свои ошибки и чистосердечно покаешься, я немедленно поменяю твой статус скво на статус полноправной супруги.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии