«Zero»

Попытки зрелищной обработки трагедии и возведение её в символ современности широко представлены в информационном обеспечении террористических актов 11 сентября. Впрочем, террористические акты и без креатива, сами по себе способны произвести неизгладимое, устрашающее и подавляющее впечатление. В одном из острокритических выступлений, появившихся через год после 11 сентября, Даниель Харрис (Daniel Harris) проанализировал кич, обильно присутствующий в информационном сопровождении событий. По его мнению, «засилье кича в средствах массовой информации превратило скоростную автостраду в парковку». На страницах американского журнала «Салон» Харрис задаёт следующий вопрос: «Неужели трагедия наподобие 11 сентября нуждается в риторике кича? Чтобы не выглядеть такой ужасающей? Неужели нам требуются памятные бантики и розетки, херувимы, парящие над пылающими небоскрёбами, размахивающие флажками медвежата в пожарных касках? И весь этот кич только для того, чтобы предать забвению последние минуты биржевых клерков, служащих и секретарш, взывающих о помощи в наполненных дымом лифтах, на подоконниках 90-го этажа? Предать забвению, как, получив ожоги третьей степени, они пытались уцелеть на лестнице, охваченной огнём?»

Харрис выявил наличие корреляции между образной памятью и информационным потоком, с одной стороны, и отсутствием правдивой информации и психологическим снятием тревожных раздумий — с другой: «Даже притом, что кич в состоянии обезболивать жуткие картины, например, отрезанных женских рук с маникюром в куче грязи и выбрасывающихся из окна людей-факелов, тот же кич может использоваться в иных целях и для решения других более важных задач. Свойственная кичу ничем не прикрытая сентиментальность вызывает неприязнь к диссонирующим мнениям, подавляя его чрезвычайно эмоциональной риторикой. Кич приукрашивает ужас зрительного образа и одновременно отводит от него глаза…»

Таинственная история с сибирской язвой, разыгранная спустя несколько недель после 11 сентября, наряду с гибелью людей и расширением зоны страха среди населения, привела к двум результатам. Прежде всего, была окончательно отодвинута на второй план возможность журналистского расследования по выявлению механизма террористических актов в Нью-Йорке и Вашингтоне. Отныне 11 сентября было напрямую подвёрстано к «международному терроризму» и таким фигурам, как Усама бен Ладен и иракский диктатор Саддам Хусейн. Первые конверты с сибирской язвой появились 18 сентября 2001 года в нью-йоркской штаб-квартире телевизионного канала NBC News и в редакции газеты «Нью-Йорк Пост».

В последующие дни и недели новые ядовитые письма были получены в государственных учреждениях и редакциях газет. В Вашингтоне по тревоге был поднят сенат. Во Флориде погиб журналист. Паника распространилась мгновенно. Как в Соединённых Штатах, так и в остальном мире цепь террористических актов, а также угроза применения боевых отравляющих веществ воспринимались, как второй этап террористического наступления на Америку. Первой фазой агрессии считался угон авиалайнеров. На волне паники в информационную сеть были вброшены сообщения, призванные закрепить связь между химической угрозой и режимом Саддама. Ирак упоминался, как страна с «оружием массового поражения».

Лондонская «Дейли Телеграф» опубликовала громогласные разоблачения «бежавшего из страны иракского учёного». По приказу Саддама вместе со своими коллегами он «создал нервнопаралитический газ, токсины ботулизма и сибирскую язву». В период после 11 сентября иракский диктатор был превращён в главного злодея. Сообщалось, что Саддам планирует «террористические атаки с применением химического оружия» на цели в Европе и Америке. Итальянская журналистка Моника Маджони (Monica Maggioni), отслеживавшая тревожные события в новостной программе TG1, комментировала: «Воспроизводя в памяти минувшие дни, понимаешь, что уже осенью 2001 года начался вброс в информационную сеть двусмысленных и вводящих в заблуждение сообщений с целью превратить Саддама Хусейна в главного, подлежащего уничтожению противника». Страх перед сибирской язвой и угрозой химического террора, охвативший планету, со всей очевидностью был использован через год Государственным секретарём США в ходе выступления в Совете Безопасности ООН в самый канун нападения на Ирак. Колин Пауэлл (Colin Powell), демонстрируя «доказательства» против Саддама Хусейна, театральным жестом потрясал пробиркой с таинственным белым порошком. Этот жест был увековечен телеканалами и газетами всего мира.