Жена моего брата

Постукивая тростью уходит к себе.

— Родион, что скажешь?

— Все нормально. Ерунда. Правда! — улыбается он. — Я всë решу. Обычное недопонимание.

— Демид? — переводит отец на меня взгляд.

— У Златы угроза выкидыша. Если мы хотим, чтобы этот ребенок родился, то я бы отправил Родиона на пару месяцев в… Сеул.

Отец сжимает руки в замок, зависая взглядом в пространстве.

— Подумаю об этом.

— Я не поеду в Сеул! — фыркает Родион. — Пока я буду в Сеуле мой резвый братец залезет в постель к моей обиженной жене?

— Проспись иди! — оскаливаюсь я.

— А какое отношение к этому всему имеешь ты, Демид? Я что-то не пойму…

— Я дал слово Ольховской еë защищать и поддерживать. И намерен его держать. Кто-то же должен держать слово в нашей семье?

Встаю из-за стола.

— Поздравляю тебя отец. Первый внук. Может так случиться, что и последний. Давай попробуем его сохранить. Иначе, зачем все эти долгосрочные проекты, на которые мы тратим все ресурсы?

— Не последний! Легко забацаю еще парочку, — встреёт Родион.

— Швалям своим? — не выдерживаю я.

— Забацать ума не надо. Вырасти и воспитай как Черкасова! — разражено цедит отец. — Родион, я устал от тебя, — мнет в руках салфетку и бросает на стол. — Если ты хочешь остаться в деле, возьмись за голову. Этот ребенок должен родиться. Он важен. Хотя, что я требую с тебя… Ты и сам едва ли «Черкасов»! Если бы не внешнее сходство, я бы, пожалуй, усомнился.

Родион скептически закатывает глаза.

— Да ладно тебе, пап! Чего я сделал-то?! Вы молодыми не были? Помиримся мы!

Ребенок важен, да. Если он родится, то история с подлогом документов Ольховской не всплывëт. А за этой историей ленивенько наблюдают наши конкуренты и партнеры. Ведь Иван Михайлович пришёл с предложением не только к нам. А если будет скандал, наша репутация пострадает навсегда. Репутация — это конечно не потеря бизнеса, но, всë же, даёт нам весомые преимущества. Публично развести и ограбить сирот — это зашквар. И, может, каждый из них сделал бы так и сам на нашем месте, но вот выбирая партнера вряд ли позарился бы на такой анамнез. Такие вот двойные стандарты!

Наталья незаметно убирает со стола.

— Десерт не подавать? — в растерянности прерывает нас повар.

— Оставьте его, мы позже попробуем.

В окно вижу, как Злата гуляют с Тихоном. Оборачиваюсь. Через арку наблюдаю, как Наталья выливает в раковину сок из графина. Зачем? Ловлю себя на мысли, что в последнее время она странноватая…

Глава 31. Опять ОН

Дом словно ожил, как в него вернулся Демид. Тиша то тут, то там говорит в полный голос, Барс носится по коридорам, шлифуя на поворотах, Нина Андриановна всë чаще выходит из комнаты. Пару раз даже действительно поднималась ко мне. Да и самого Дэма периодически слышно, то на улице, то в гостиной…

А я как будто отрастила дополнительный орган, который чувствует, насколько он далеко или близко. Не могу отключиться от его присутствия. И… стараюсь избегать встреч! Боюсь смотреть ему в глаза. Я захлёбываюсь в них от эмоций. Вижу его заинтересованность. И опять мне кажется, что это тот Демид, с которым я познакомилась. Да — резковатый, упертый, слишком прямой иногда, иногда — грубоватый, но всë равно притягательный и надежный.

Влюблённых женщин даже обманывать не надо. Они и сами рады обмануться. Никаких слов не нужно, все придумают сами. И Демид не говорит мне никаких слов при наших редких встречах. Только очень красноречиво смотрит. Как будто чего-то ждет.

Но, мой живот каждый день болезненно тянет, напоминая мне, что я не свободная, девушка. Я беременна и все еще замужем. И мне нельзя захлебываться в нëм! Что это будет вообще? Позорище какое-то…

Тиша уехал на мастер-классы по стрельбе, я одна. Дергаю деревянную дверь на балкон. Скрипнув, поддается. С моим балконом всё отлично, кроме одной маленькой детали. От его края всего лишь метр до края балкона комнаты Родиона.

Стоит, курит. Отворачиваюсь.

— Золотко…

— Я тебе не золотко.

— Ну чего ты этим добьешься, Злата? Ребенок ведь и мой тоже.

Да. Увы. От этого факта накрывает. Контактировать так или иначе придется. И сердце моë тревожно бьётся. Кладу руку на опять тянущий живот. Понимаю, что стоит сходить к врачу, но страх перед больницей тормозит.

От мысли, что кто-то будет лезть в меня пальцами или приборами какими-то, скручивает от отвращения и ужаса. Не могу это преодолеть! Пошла бы мама со мной, я может быть и решилась. А одна не могу.

Родион на мгновение исчезает в комнате. Смотрю на пруд. Там Дэм в кресле, которое поставили для Нины Андриановны. Оно стоит полу боком к дому, метрах в тридцати. Чуть повернет лицо, и мы встретимся взглядами. Красивый профиль…

Родион возвращается. В руках букет шикарных красных роз.

— Детка… — улыбается. — Это тебе. Сходи со мной в ресторан поужинать?

Очень-очень-очень хочется, вырваться из этих стен! Мне кажется, я никогда отсюда и не выходила. Но не с ним, нет. Ни за что.