Жизнь и судьба Федора Соймонова

«Указ Ея Iимператорскаго Величества Самодержицы всероссийской из правительствующаго сенатаАДМИРАЛТЕЙСКОЙ КОЛЛЕГИИ

Сего Апреля 11-го дня, Ея Iмператорское Величество имянным за подписанием собственныя руки указом, Всемилостивейше пожаловала, Обер-Штер-Кригс-Каммисара Федора Соймонова, в Сенат в Обер-Прокуроры, в ранге Генерала Маиора. И адмиралтейской коллегии о том ведать.

Апреля 8 дня 1738 году».

Большое повышение. Отныне к новопожалованному генералу домой должны были присылать «на караул из разводу с переменою» капрала и шестерых солдат. С флотом же Федор Иванович должен был окончательно распрощаться. В журнале Адмиралтейств-коллегии за 1 мая 1783 года есть запись: «1 мая (№ 2273). Слушав из правительствующаго сената указ о пожаловании обер-штер-кригс-комисара Соймонова в сенат в обер-прокуроры в ранг генерал-маиора, приказали: из списка имя его при адмиралтействе выключить, и к произвождению на место его в обер-штер-кригс-комисары о имеющихся в экспедициях советниках и о капитанах во флоте и в портах учиня выписку предложить коллегии».

Напомню, что обязанности обер-прокурора Сената заключались в том, чтобы «сидеть... и смотреть накрепко, дабы оной (сенатор. — А. Т.)... должность хранил и в звании своем во всех делах истинно и ревностно без потеряния времени все дела порядочно отправлял по регламенту». То есть — контроль за работой сенаторов, не более не менее. Обер-прокурору подчинялись прокуроры, фискалы, он имел собственное производство и был независим. Но и в этой должности Федор Иванович долго не продержался. Его ждало новое повышение:

1739 — возвращен в Адмиралтейств-коллегию в ранге генерал-кригс-комиссара (главного интенданта флота) с чином вице-адмирала и правами вице-президента коллегии. А вот и указ:

«Указ правительствующаго сената адмиралтейств-коллегии, 1739 году, октября 18.

Сего октября 16 дня в указе Ея I. В., за подписанием Ея I. В. собственныя руки, в сенат написано: Ея I. В. всемилостивейше пожаловала в адмиралтейскую коллегию в генерал-кригс-комисары сенатскаго обер-прокурора Федора Соймонова, который по всемилостивейшему Ея I. В. соизволению имеет в коллегии поступать яко вице-президент, а при том и должность свою править по комисариату...»

Новая должность по комиссариату была еще более хлопотливой и опасной. Генерал-кригс-комиссар ведает делами во всем флоте. Тут и казна, а деньги липки, тут и подряды, а это — взятки и подкупы. Легко ли не оступиться?.. О вице-президенте в Адмиралтейской коллегии петровский регламент говорил кратко: «Вице-президент есть товарищ президенту, а в небытность его должен все исправлять, что надлежит президенту».

Как и всякое «перемещение кадров», было это назначение далеко не таким простым, как может показаться. Вчитайтесь еще раз в указ, смотрите: «...который...имеет в коллегии поступать яко вице-президент». Не замечаете ничего особенного? Не просто «всемилостивейше пожалован в вице-президенты», а «поступать, яко...». Сие вовсе не одно и то же! Более того, если бы нам с вами удалось хоть на минутку проникнуть в то время и послушать, о чем судачат чиновники, мы бы услыхали весьма странные вещи. Например, среди коллежской шушеры ходили толки, что, когда курьер привез сей указ и вручил господину президенту адмиралу и кавалеру графу Николаю Федоровичу Головину, тот разодрал пакет, прочитал и, вместо того чтобы поспешить поздравить новоназначенного или принять поздравления с новым помощником, в сердцах плюнуть изволил. И несмотря на то что всегда весьма гордился аглицкой выдержкой своей, на сей раз оскоромился, выругался матерно, шляпу схватил, дверью хлопнул и уехал из присутствия не простясь. А на другой день, при представлении вице-адмирала Соймонова, пожаловать не соизволил, сказавшись больным...