100 великих крылатых выражений

Еще более трагичная судьба ждала Умберто Сори Марина (1915–1961), ставшего министром сельского хозяйства Кубы и расстрелянного в 1961 г. за «контрреволюционные происки».

Этот список можно продолжать очень долго, пока «история не устанет оправдывать» Кастро.

С победой Фиделя на Кубе были объявлены вне закона традиционные демократические методы борьбы за власть. «Пришло время забрать себе наши права, вместо того, чтобы выпрашивать их», – так, вернувшись на Кубу, сформулировал свои планы Кастро, написав эти строки своему другу Карлосу Франки. После победы Кубинской революции тот несколько лет возглавлял ежедневную газету «Revolución», пока в 1968 г. не бежал с Острова свободы.

…Но история оказалась на редкость великодушна, да к тому же еще слепа, как Фемида. Она неизменно оправдывала Фиделя Кастро, который, балансируя в течение нескольких лет на грани жизни и смерти, однажды все-таки сверг диктаторский режим Батисты, чтобы стать величайшим кубинским диктатором и пожизненно править захваченной им страной.

Никто не забыт, и ничто не забыто

1956 г.

Может быть, в каждом обреченном городе жила своя Кассандра. Вещала, пророчила. Твердила о том, что сбудется, вглядываясь в ночную даль, не оставлявшую ни надежды, ни просвета. Ее слушали и не слышали. А она продолжала говорить так, словно читала открывшееся ей и неведомое еще никому, написанное где-то на досках судьбы.

Кассандрой блокадного Ленинграда была поэт Ольга Федоровна Берггольц (1910–1975) – коммунистка, едва не замученная коммунистами в 1939 г., на излете Большого террора, немка (по отцу), прожившая 872 дня (8 сентября 1941 – 27 января 1944) в городе, который окружили и безуспешно осаждали немецко-фашистские войска и где за время блокады от голода и бомбардировок погибли, по разным данным, от 600 тысяч до 1,5 миллиона человек («Великая Отечественная война 1941–1945 годов», т. 1, 2011). «В осаде Ленинграда погибло больше мирных жителей, – пишет американский политолог Майкл Уолцер, – чем в аду Гамбурга, Дрездена, Токио, Хиросимы и Нагасаки, вместе взятых» («Just and Unjust Wars» – «Справедливые и несправедливые войны», 1977).

Ольга Берггольц – муза блокадного Ленинграда

Кассандра работала в радиокомитете и почти каждый день, с декабря 1941-го по июнь 1945-го, выступала по радио, обращаясь к людям, с которыми делила все ужасы блокады. Каждый раз ее выступление начиналось со слов: «Говорит Ленинград…» В те дни, когда, «как бы по клятве апокалипсического ангела “времени больше не стало”» (Берггольц, из письма театральному критику Н. Д. Оттену от 17.03.43), ее передачи воспринимались простыми ленинградцами как чудо, а ее голос, наделенный удивительной энергической силой, казался голосом Мадонны, спустившейся в ад, чтобы утешить запертых там людей.

«Победа придет, мы добьемся ее, и будет вновь в Ленинграде и тепло, и светло, и даже… весело…» (29.12.41). «Взгляни себе в сердце, товарищ, посмотри попристальней на своих друзей и знакомых, и ты увидишь, что и ты и твои друзья за трудный год лишений и блокады стали сердечнее, человеколюбивее, проще. Вспомни хотя бы то, сколько раз ты сам делился последним своим куском с другим, и сколько раз делились с тобой, и как вовремя приходила эта дружеская поддержка» (29.12.42).

Осенью 1946 г. вышел сборник ее избранных выступлений «Говорит Ленинград» (21 очерк-радиоречь), уже три года спустя изъятый из открытых фондов библиотек и надолго отправленный в спецхран.

Она, как никто другой, понимала страдания людей и могла говорить с ними. Их беды были в те мгновения и ее бедами, с которыми она сама давно сжилась и научилась выдерживать их смертельный гнет. «Беды ходили за ней по пятам», – написала о ней Л. К. Чуковская («Записки об Анне Ахматовой», т. 2).