9b58864f25e6442ef7bd155c13772be4

Наджи уныло покивал и несколько дней ходил сам не свой – расставаться с грезами об отдельных покоях ой, как не хотелось! А потом во время танца какая-то гадина его толкнула, и Наджи повредил ногу. То, что это было специально, Наджи почти не сомневался, но вот – кто? Рядом находилось несколько человек, наставник отвернулся, и Наджи сделал вид, что не понял, как так вышло – все равно нет смысла жаловаться, ведь никто ничего не видел.

Потом было еще несколько случаев – неизвестный не остановился даже перед тем, чтобы подсунуть осколок стекла в рукав – Наджи получил глубокую рану во время переодевания, так как торопился и сначала не понял, что происходит. Вот эти самые неприятности и привели к знакомству с Сирханом. В первый раз мужчина сам подошел к тихо шипящему от боли наложнику, поинтересовался тем, что произошло, осмотрел повреждение и предложил быстро исцеляющую мазь. Наджи с некоторой опаской согласился – у незнакомца было оружие, следовательно, по иерархии гарема он стоял гораздо выше Наджи и мог свободно ему приказывать. В добрую волю незнакомца с суровым, темным, будто высеченным из старой скалы лицом, Наджи что-то не верилось, и он все ждал подвоха. Но мужчина просто сходил за горшочком со снадобьем, объяснил Наджи сколько его мазать и ушел.

Мазь оказалась просто волшебной и, встретив воина в саду, Наджи вежливо его поблагодарил. Но на этом случайные встречи не прекратились - они еще несколько раз столкнулись в саду, мужчина каждый раз задерживался на пару мгновений рядом с Наджи, выспрашивал о жизни, между делом сообщил свое имя – Сирхан. И Наджи, как дурак, весь вечер мысленно повторял его на все лады, примериваясь, пытаясь понять – нравится ли ему этот немного усталый, совсем взрослый мужчина. А потом Наджи узнал от наставника, что Сирхан – палач, да не простой, а самый главный. Это на несколько дней отбило всякое желание выходить из общих покоев в сад и искать встреч с… вообще с кем бы то ни было. Сирхан теперь казался зловещим и пугающим, хотя ничего плохого и не сделал, но все равно видеть его не хотелось. А потом Наджи снова поранился и… зачем-то пошел разыскивать Сирхана. Передвигаться Наджи мог почти везде, только за ворота выходить не разрешалось, так что, спросив дорогу у нескольких стражей, он довольно быстро нашел знакомца. Зачем он потащился в вотчину палача, Наджи и сам не знал, ведь помощь можно было попросить и у наставника, уж тот бы обязательно отыскал лекаря, но юноша быстро нашел оправдание – просто у Сирхана какие-то совершенно волшебные средства, таких у обычных лекарей не водится!

Наджи очень боялся, что Сирхан неодобрительно нахмурится и выставит неожиданного визитера, но тот очень обрадовался встрече: заулыбался, прикоснулся пальцами к плечу. К небольшому повреждению Сирхан отнесся серьезно: пожурил за нерасторопность, приведшую к травме, достал тряпицы и бутыль с каким-то средством, чтобы обработать, прикасался бережно, почти неощутимо. И Наджи стал к нему захаживать, сначала вроде как «по делу», а со временем и просто – поболтать. Чувство к Сирхану выросло незаметно, исподволь, просто все чаще Наджи думал про спокойного и внимательного мужчину, в груди при этих мыслях теплело, перед сном он в подробностях представлял его лицо и в подробностях воспроизводил в памяти те короткие мгновения, когда Сирхан дотрагивался до него, пусть и во время лечения. Вспоминал ласковые взгляды и заинтересованность, с которой Сирхан выслушивал бесконечные рассуждения Наджи о танцах. Во время отдыха между занятиями мечтал о прикосновении сухих обветренных губ. Наджи не заметил, как все помыслы свелись к Сирхану. И вот теперь, наконец, они вместе, и это именно так здорово, как он себе и представлял. Единственное, что несколько омрачает счастье – тревога перед грядущим переездом во дворец.

Наджи не сомневался – кинжал ему подсунул тайный недоброжелатель, тот, кто исподтишка толкал его и ранил, но Сирхан был не согласен с этим утверждением: по его словам, корни заговора гнездились на женской половине сераля. Наджи приуныл: он-то надеялся, что с неприятностями покончено, но раз враг не схвачен, то он может продолжить подстраивать гадости.

- Не думаю, милый, - проговорил Сирхан в ответ на опасения Наджи; мужчина с улыбкой перебирал волосы наложника и, кажется, не желал размышлять ни о чем другом, - у тебя такие густые локоны, как у девы! Может, украсим их какими-нибудь цепочками? Кажется, я недавно видел в лавке что-то такое, что можно на голову прицепить…

- Если желаешь меня порадовать, лучше найди тоненькие браслеты – мне нравится, как они звенят на руках, когда танцуешь, - рассеянно произнес Наджи, - но не отвлекайся от темы: отчего ты полагаешь, будто меня больше не тронут?

- Все просто, радость моя. Султан отказался от тебя и отдал страшному палачу, значит ты перестал быть соперником. Полагаю, твой загадочный пакостник просто желал сам привлечь внимание султана, а на твоем фоне это было бы затруднительно!