Без симптомов

- Это старая история, - равнодушно сказал он. - Еще никто не находил на вскрытии ни памяти… ни довести… А тебя, - он обернулся к Ремезову, посмотрел на него невидяще, - тебя надо беречь. Тебя - в заповедник. Я не ошибся… Праведников зараза не берет…

Ремезов этим бормотанием, этим наговором сам был 1н половину загипнотизирован и, только услышав про праведника», встрепенулся, разогнал пелену.

- Ты ошибся, Игорь Козьмич, - громко сказал он, невольно надеясь, что ему наконец удастся развеять наваждение, встряхнуть однофамильца. «Вообще не надо было ему пить», - снова подумал он. - Я, с твоего позволения, не «праведник». Это у тебя - студенческий рефлекс на слово «Алтай». У тебя на Алтае и Тибете все - махатмы. А мне что Алтай, что Бологое - все равно. Главное - от тебя удрать. Да, я терпеть не мог Гурмина и не стал бы на него пахать… Да, я не смог работать, как на урановом руднике. Ведь он приказывал… Если б он по-человечески попросил… кто знает, может, и согласился бы. Не там, так здесь… Все равно в жизни без нашего советского риска не обойдешься… Короче, Игорь, в тьмутаракань я подался со злости и зависти. Сам себя утверждал - глядите, какой я хороший. Вот так, Игорь, если дело дошло до исповедей. Ты был прав: мне бы… в мою келью под елью да хорошую бы аппаратуру. Искусить меня легко, ты не думай. Да не тебе, слава богу.

Игорь Козьмич сидел неподвижно, вполоборота к Ремезову.

- Тетку Алевтину порасспросить бы, - вдруг сказал он. - Что она могла забыть?

- А что тетка Алевтина, - усмехнулся Ремезов. - Ей за семьдесят. У нее уже склероз, а не вирус. Она и так ничего не помнит.

- Все-таки ты меня не понимаешь, - с тихой досадой сказал Игорь Козьмич. - А может, ты и прав. Нелепая случайность: на меня комар сел, а на тебя - нет…

Он вышел из машины и постоял, оглядываясь по сторонам. Ремезов последовал было его примеру, но остался на месте, подумав о холоде снаружи и стремясь хоть как-то сопротивляться обстоятельствам.

- Темно… - сказал Игорь Козьмич, вернувшись и внеся с собой влажную хвойную прохладу. - Переночуем в машине. Ты не против?

Ремезов удивился и пожал плечами:

- Да мы вроде недалеко отъехали…

Машина между тем сдвинулась на обочину и уперлась в кусты. Игорь Козьмич опустил спинки передних кресел. Этому странному ночлегу Ремезов, однако, не удивился. Сколько ночей уже пришлось на самолет и «авиационный ангар»…

Устраиваясь на боку, он только решил, что это лучше, чем ехать. «Игорю как раз проспаться бы… Подумаешь, забыл, как жену зовут…»

Он очнулся, ощутив неприятный, изматывающий зуд. Этот зуд проник в тело еще во сне, сковывая до онемения, как несильный электрический ток.

Ремезов с трудом разомкнул сведенные током веки. В машине было светло и, казалось, морозно. Ремезов с трудом шевельнулся и глянул на часы: семь тридцать, п снова ему почудился этот внешний, как бы не касавшийся его холод…

Уже совсем проснувшись, Ремезов догадался, что никакого зуда нет, а есть звук электробритвы, отчетливый, звенящий в ушах.

Игорь Козьмич, сняв пиджак, брился. Глядя в зеркальце заднего обзора, он тщательно водил по щеке мерным аппаратиком.

8. БЕЗ СИМПТОМОВ. ЧАСТЬ 2

«Утро вечера мудренее», - подумал Ремезов, глядя на белоснежную спину однофамильца.

Из зеркальца над лобовым стеклом на Ремезова глянули глаза Игоря Козьмича, глянули ясно и остро.

Игорь Козьмич бодрым голосом пожелал Ремезову доброго утра. Ремезов ответил тем же.

- Как голова? - спросил он.

- Голова на плечах, - ответил со смехом Игорь I паьмич и этим смехом остановил все дальнейшие распросы о голове.

«Дурачил он меня…» - подумал Ремезов, но утро он встречал где-то на дороге в лесу, рядом сидел однофамилец в белой сорочке с бордовым галстуком - это уже мало походило на розыгрыш. Впору было продолжать удивляться. «Посмотрим», - сказал себе Ремезов и ощутил запах дорогой туалетной воды.

Игорь Козьмич открыл дверцу и пустил внутрь холод утреннего заморозка. Он вышел наружу и с наслаждением потянулся. Белая сорочка засверкала на солнце, и Ремезов, глядя на него, даже прищурился.

- Хорошо-то как! - сообщил он Ремезову, заглядывая в салон. - Освежиться бы… Ручья поблизости нет, не помнишь?

Ремезов посмотрел на незнакомый лес.

- Я этих мест не знаю… До Лемехова-то далеко?

- …А вот это мы сейчас и выясним, - сказал Игорь Козьмич, наведя в салоне порядок и сев за руль. - Брейся и поедем… Надо же узнать, как тетка Алевтина в зону проникла. Там, у меня, и позавтракаем.

«Где это «у меня»?» - не понял Ремезов.

Игорь Козьмич уверенно привел машину к заграждениям, и, увидев их, Ремезов вдруг заметил в себе досаду - оказывается, он подспудно ждал подтверждения вчерашнему феномену, ждал, что однофамилец дорогу не найдет.

Войдя в «авиационный ангар», Игорь Козьмич сразу направился к военным и очень вежливо сказал полковнику:

- Сегодня мы поедем вдвоем. Я сам сяду за руль.

- Не положено так, Игорь Козьмич, - твердо сказал полковник.

- Не положено, - согласился директор. - Но сегодня необходимо исключение.