Гарри Поттер и Дары Смерти

— Да он вообще не говорил «спасибо»! — возмущенно воскликнула Гестия. — Он просто сказал, что не считает Гарри полным ничтожеством.

— Да, но то, что это сказал Дадли… Считайте, что он мне в любви признался, — произнес Гарри. Он был раздражен, но в то же время ему хотелось смеяться, глядя на тетю Петунию, которая обнимала Дадли так, словно тот только что вытащил Гарри из горящего дома.

— Мы идем или нет? — громыхнул дядя Вернон, снова появляясь на пороге гостиной. — Я думал, что у нас очень мало времени.

— Да… да, верно, — подтвердил Дедалус Диггл. Он наблюдал за разворачивающейся сценой с искренним изумлением, но сейчас, похоже, пришел в себя. — Нам и правда пора. Гарри…

Споткнувшись, он полетел вперед и обхватил руку Гарри обеими своими.

— Удачи! Надеюсь, мы еще увидимся. Все чаяния магического мира лежат сейчас на твоих плечах.

— А, — сказал Гарри, — ну да. Спасибо.

— Счастливо, Гарри! — Гестия тоже пожала ему руку. — Мысленно мы будем с тобой.

— Надеюсь, все будет в порядке, — сказал Гарри, взглянув в сторону тети Петунии и Дадли.

— Уверен, что мы расстанемся лучшими друзьями. — Дедалус махнул шляпой на прощание и вышел из комнаты. Гестия последовала за ним.

Дадли мягко высвободился из объятий матери и направился к Гарри, который с трудом подавил желание пригрозить ему магией. Кузен протянул большую розовую руку.

— Ну ты даешь, Дадли! — сказал Гарри на фоне возобновившихся рыданий тети Петунии. — Тебя что, дементоры подменили?

— Не знаю, — пробормотал Дадли. — Увидимся.

— Ага, — ответил Гарри, отвечая на рукопожатие. — Может быть… Бывай, большой Ди.

Дадли чуть было не улыбнулся и, неуклюже переваливаясь, вышел из комнаты. Гарри услышал его тяжелые шаги по гравию, а затем стук дверцы автомобиля.

Тетя Петуния, рыдавшая в платочек, при этом звуке подняла голову. Похоже, она не ожидала, что останется наедине с Гарри.

— Ну… до свидания, — сказала она и, не глядя на него, направилась к выходу.

— До свидания, — ответил Гарри.

Она остановилась и обернулась. На какое-то мгновение у Гарри появилось странное чувство, что она хочет что-то ему сказать. Она бросила на него странный, неуверенный взгляд и несколько секунд словно балансировала на грани слов, но затем слегка тряхнула головой и вышла вслед за мужем и сыном.[4]

Глава четвертая — Семь Поттеров

Гарри взбежал вверх по лестнице в свою комнату и успел к окну как раз в тот момент, когда машина Дурслей выехала на дорогу. На заднем сидении между тётей Петунией и Дадли можно было разглядеть цилиндр Дедалуса. В конце Тисовой улицы машина свернула направо, на какую-то секунду ее окна полыхнули багрянцем в свете заходящего солнца, и она исчезла из вида.

Гарри взял клетку с Хедвиг, Молнию и рюкзак, в последний раз оглядел свою непривычно чистую комнату, затем неуклюже потащил все это в прихожую и пристроил возле нижней ступеньки. Быстро темнело, в сумерках прихожую заполонили тени. Так странно было стоять здесь в тишине, зная, что покидаешь этот дом в последний раз. Когда-то давно, когда Дурсли, уезжая повеселиться, оставляли его одного, часы, проведенные в одиночестве, приносили радость. Отвлекаясь только, чтобы стащить что-нибудь вкусное из холодильника, Гарри мчался наверх поиграть на компьютере Дадли или включал телевизор и щелкал по каналам в свое удовольствие. Эти воспоминания принесли с собой странное чувство потери, как если бы он вспоминал своего утерянного братишку.

— Не хочешь в последний раз взглянуть на этот дом? — спросил он у Хедвиг, которая по-прежнему была не в духе и прятала голову под крыло. — Мы уже никогда сюда не вернемся. Разве тебе не хочется вспомнить то хорошее, что здесь было? Вот, скажем, этот коврик. Сколько воспоминаний… Дадли вырвало на этом коврике, когда я спас его от дементоров… Получается, он был благодарен мне, несмотря ни на что, представляешь?.. А прошлым летом Дамблдор вошел в эту дверь…

Гарри на мгновение потерял ход мыслей, но Хедвиг не стала ему помогать и продолжала прятать голову под крыло. Гарри повернулся к двери спиной.

— А здесь, Хедвиг, — Гарри открыл дверцу под лестницей, — здесь я спал! Ты меня тогда еще не знала… Ух ты, как же здесь тесно, я и забыл…

Гарри оглядел ряды старой обуви и зонтиков, вспоминая, как просыпался тут каждое утро, упираясь взглядом в ступеньки над ним, чаще всего украшенные одним-двумя паучками. Это было задолго до того, как Гарри узнал, кто же он на самом деле, как именно погибли его родители и почему вокруг него часто случались странные вещи. Но он до сих пор помнил сны, преследовавшие его тогда: странные сны со вспышками зеленого света, а однажды — дядя Вернон чуть не разбил машину, когда Гарри упомянул об этом, — даже с летающим мотоциклом…

Внезапно где-то поблизости раздался оглушительный шум. Гарри резко выпрямился, приложившись макушкой о невысокий дверной косяк. Он замер на мгновение, а потом, отведя душу парочкой отборных ругательств дядюшки Вернона, метнулся на кухню, держась за голову, и попытался сквозь окно разглядеть, что происходит на заднем дворе.