Истории для девочек

– То-то… Ленивые животные эти грузины, а алазанцы и гурийцы особенно. Солнце и небо за них… И виноград и кукуруза… Верно ли я говорю? – обратился он неожиданно к остальным.

– Верно, ага, – почтительно отвечали те.

– Ну ладно! Волею Аллаха нашли мы тебя, мальчуган, на тропинке, взять с тебя нечего… Не душить же тебя из-за твоих лохмотьев. Давай два абаза и проваливай к шайтану.

Я вскочила на ноги и, положив в протянутую ладонь монету, готова была уже скрыться, как вдруг неожиданно к самому костру подскакал всадник. Он ехал на горной белой лошадке, а другую держал на поводу. Это была высокая вороная лошадь, дрожавшая всеми членами… Приехавший горец, весь укутанный с головой в бурку, привязал свою лошадь к дереву и подвел вороного коня к самому костру… В этом коне я узнала моего верного Шалого! Рванувшись вперед, я вскрикнула:

– Шалый!

В ответ на мой отчаянный крик он издал продолжительное ржание. В минуту забыв все: и горных душманов, и опасность быть открытой, и мой недавний обморок, и адскую грозу, я повисла на его тонкой красивой шее, целуя его морду, его умные карие глаза, шепча в каком-то упоении:

– Шалый мой! Родненький мой! Миленький!

Внезапно чей-то бешеный хохот, полный торжества и злобы, прервал мои излияния.

– Так вот где встретились! – услышала я между взрывами бешеного смеха.

Вскинув глаза на вновь прибывшего, я обомлела… Передо мной был Абрек!

Бурка упала с его головы. Яркое пламя костра освещало зловещим светом его торжествующее лицо.

С минуту он молчал, как бы наслаждаясь моим ужасом. Потом рассмеялся новым, уже тихим и торжествующим смехом.

– Что ты, Абрек, – удивленно окликнул его высокий горец, – или шайтан вселился в тебя?

– Стой, ага! – внезапно оборвав смех, ответил тот и после короткой паузы спросил высокого горца: – Знаешь ли ты, ага, кто этот сазандар?

– Нет, не знаю… Неужели ага-Бекир, ваш вождь и начальник, может интересоваться нищим сазандаром? – надменно ответил тот.

– Слушай же, – снова произнес Абрек, не сводя с меня горящих глаз, – это не сазандар, а дочь моего врага – русского генерала князя Джаваха-оглы-Джамата.

Настала зловещая тишина. Было слышно, как летучая мышь шелестела крыльями да капли дождя гулко падали на размякший грунт.

– Так это правда? – спросил тот, которого называли ага-Бекиром, и мрачное лицо его еще больше нахмурилось.

– Не веришь! – рассмеялся Абрек и, приблизившись, сорвал с моей головы папаху.

Пышные косы, прижатые крепко сидевшей на них шапкой, упали с темени и спустились вдоль спины.

В ту же минуту громкий и веселый смех нарушил тишину.

– Ай да мальчишка! Вот так сазандар! – хохотали душманы.

Между тем Абрек приблизился ко мне. Его лицо сияло какой-то сатанинской радостью:

– Слышишь ли ты, княжна Нина Джаваха! Я узнал тебя… скажи же этому ага, моему начальнику, что Абрек говорит правду…

– Абрек говорит правду, – точно во сне пролепетала я. – Я – княжна Джаваха.

– Тем лучше, – вмешался ага-Бекир, – если ты дочь русского генерала, мы сорвем с него большой выкуп.

– Выкуп? – прервал его Абрек, и лицо его перекосилось от бешенства. – Нет!.. У меня старые счеты с этой девчонкой. – Помнишь ли ты, княжна, как при всех предала позору Абрека? Помнишь ты этот красный рубец на моей щеке? Помнишь ли, княжна Нина, что я поклялся отомстить!

Я молчала. Его перекошенное от бешенства лицо не носило ни малейшего следа сожаления.

– Мне страшно! – прошептала я и закрыла лицо руками. – Не смотри так на меня, Абрек, мне страшно!

– Страшно, – прокричал он в бешенстве, – теперь страшно? А не страшно было выдавать Абрека?.. Я говорил – попомню, и пришел час!..

– Полно, Абрек, пугать ребенка, – вмешался молодой статный горец, странно похожий на ага-Бекира. – Уж не думаешь ли ты сражаться с детьми?

– Молчи, Магома, – сказал Абрек, – не суйся туда, где тебя не спрашивают! Абрек – большой слуга ага-Бекира. Абрек привозит своему начальнику и золото, и ткани, и драгоценности. Теперь Абрек привез ага-Бекиру коня, такого коня, какого давно хотел ага… Абрек чуть не попал в тюрьму из-за жалкой девчонки, Абрека ударили нагайкой… и кто же – презренный урус, грузин! Сегодня Абрек увел коня от своего недруга… Никто не заметил, все искали пропавшую девчонку… Свадьбу не пировали… вина не пили… бросились в горы догонять ребенка… Никто не видел, кроме Андро… Да он блажной… Бери коня, ага-Бекир, и награждай по обещанью верного слугу.

– Чем наградить тебя, Абрек? – спросил вождь душманов. – Бери деньги, вещи, что хочешь.

– Одного хочу: отдай девчонку…

Я вздрогнула. Зловещее лицо горца приводило меня в смертельный ужас… Он мог замучить и убить меня безнаказанно…

Сейчас моя жизнь зависела от ответа Бекира. Лицо его носило следы борьбы и нерешительности.

– Брат, – снова вмешался в разговор юный и стройный Магома, – брат, неужели ты не вступишься за бедного ребенка?

Неожиданное вмешательство юноши погубило меня.

– Магома! – важно начал Бекир. – Законами Корана запрещается младшим учить старших. Ты еще не воин, а ребенок. Помни… в Кабарде не нарушают данного слова… А мы оба с тобой, Магома, родом из Кабарды!