Осьминог

– Да уж! – Кими уселась рядом с Такизавой и ласково потрепала его по голове. – Вы слышали, господин работник банка, этот балабол, у которого ни гроша за душой, передо мной теперь в неоплатном долгу! Камата, теперь каждую пятницу спиртное будет за счет заведения, понял ты меня? И чтобы больше никакого «нон-арукоору»! Эй, Момоэ-тян! Ну что ты встала там, как изваяние богини Каннон?![240] Подойди, поздоровайся с моими друзьями!

Подруга Кими послушно подошла и поклонилась. На шее у нее тоже была царапина с запекшимися капельками крови.

– Вот, полюбуйся, Камата, твоя работа! – Кими кивнула на Момоэ. – Видишь, как твоя подруга отделала мою подругу, а?

– Мне правда очень жаль. – Кисё слегка погладил шипящую сумку, и та притихла. – Вам очень больно, Момоэ-сан?

Та отрицательно покачала головой и улыбнулась:

– Ничего страшного, Камата-сан, это ведь всего лишь старая слепая кошка.

Кими презрительно фыркнула.

– Ну что ж, – Кисё поднялся со скамейки, – думаю, госпожу Му нужно отнести в ее новый дом, разве кому-нибудь понравится сидеть в тесной сумке?

– Надеюсь, ты будешь счастлив со своей новой подругой, Камата. Можешь даже жениться на ней – вдруг она по такому случаю превратится в красивую женщину, ты ведь…

В этот момент раздался громкий механический щелчок, и часы Мэйдзи начали отбивать новый час: бой у них был надтреснутый, как будто простуженный. Кими вздрогнула и замолчала.

– Ээ, да уже двенадцать! – Удивился Акио. – Ничего себе! Мне, пожалуй, тоже пора, засиделся я тут с вами, а у меня, между прочим, полно важных дел.

– Конечно, Игараси-сан. – Кисё улыбнулся, но его взгляд оставался серьезным. – Вы не будете против, если мы пройдемся немного вместе? У меня есть к вам один разговор…

– Да не вопрос, Камата, конечно!

– Вот и замечательно.

Му в сумке у Кисё снова глухо заворчала, и он успокаивающе провел по ткани ладонью. Тихое шуршание напомнило Александру звук накатывающихся на песчаное побережье волн.

– У кого-нибудь найдется закурить? – Спросила Кими, когда они вышли на улицу под моросящий дождь.

Александр развел руками, но Такизава неожиданно вытащил из внутреннего кармана пиджака пачку «Вирджинии Дуо»[241] и маленькую розовую зажигалку, украшенную парой страз. Кими взяла пачку и привычным движением вытряхнула из нее две сигареты: для себя и для Момоэ.

– Вы же вроде бы… – Начал Александр.

– Что вы, Арэкусандору-сан, это не мои! Это моя Ёрико забыла, когда мы в последний раз с ней виделись…

– А ты и припрятал, чтобы угощать других девчонок? – Усмехнулась Кими, щелкая зажигалкой: из-за ветра, дувшего с моря, огонек все никак не хотел поджигать кончик сигареты. – Ну ты и ловелас, нечего сказать…

– Да нет, что вы, Араи-сан! – Сразу смутился Такизава. – Я просто решил сохранить их на память до нашей следующей встречи.

– Ммм, так значит, ты очень любишь свою Ёрико. – Кими наконец удалось поджечь сигарету, и она отдала зажигалку Момоэ. – Ужасная гадость эти ментоловые, вкус как у зубного порошка.

– А мне нравятся, – тихо возразила Момоэ.

– Сволочь все-таки этот Камата. – Кими, поежившись от холода, медленно побрела прочь от побережья. – Представляете, позвонил мне сегодня ни свет ни заря и попросил забрать Му из святилища! Бедная кошечка, мол, перепугалась из-за землетрясения, на её кошачью жизнь и так выпало столько испытаний, вы уж сделайте одолжение, Араи-сан, а я в долгу не останусь. Как же! – Она раздраженно махнула рукой, чуть не задев Александра сигаретой. – Бедная кошечка металась по всему святилищу, как бешеный тэнгу[242], будто ей кто под хвостом натер васаби! Хорошо, мы с Момоэ вдвоем пошли – вот что значит настоящая подруга! Прикормили ее куриными потрохами, потроха-то она сожрала, но как до нее дошло, что мы собираемся засунуть ее в сумку, так она и дала деру – кто бы мог подумать, что в этой облезлой старой тряпке столько прыти!

Момоэ сдержанно хихикнула. Несмотря на то что она вела себя не в пример Кими скромно, с утра она ярко накрасилась и одета была явно легче, чем того требовала погода.

– Хорошо, в такое время и в такой дождь никто не видел, как мы за ней гонялись, – продолжала Кими, – а то бы нас точно отвели в полицейский участок. Когда до нее дошло, что мы с Момоэ так просто не отступимся, она решила спрятаться в хондэн[243], ведь у этой твари нет никакого уважения к ками-сама, так что нам пришлось лезть за ней туда.

– Прямо внутрь святилища? – Переспросил Такизава. – Но это же…

– Да знаю я, знаю… – Кими стряхнула с сигареты пепел и глубоко затянулась. – Но Камата ведь попросил. И потом, правда ведь будет жаль ее, если что. Мы устроили там такой беспорядок…

– Скажи лучше, что мы опрокинули там все, кроме самого здания, – вставила Момоэ.

– Ээй, да что ты такое говоришь… – Возмутилась было Кими. – А вообще да, пожалуй, там все теперь вверх дном. Ладно, подумают, что это из-за землетрясения. Она забилась прямо под алтарь, и когда мы вытаскивали ее оттуда, расцарапала Момоэ руки и шею.

– Вот как…