Пасьянс Даймонда

Великий человек явно считал, что время можно тратить с большим интересом, чем трепаться с двумя заезжими из Нью-Йорка бизнесменами. Но тем не менее предложил им кофе, махнув рукой в сторону кипящей на горелке Бунзена воды. Рядом стояли кружки с отбитыми краями и валялись немытые ложки. Гости заявили, что недавно позавтракали.

Черчуорд был похож на марафонца, но при его метаболизме ему не требовались физические упражнения для сохранения формы. Он был из тех людей, которые сжигают энергию, не поднимаясь со стула. Проницательные голубые глаза на худом лице, ничего не пропуская, скользнули по небрежно-повседневному наряду Дэвида. Трудно было понять, о чем он подумал. Сам он был в простом коричневом костюме, волосы коротко подстрижены, как у новобранца.

– Вчера Дэвид вступил в должность председателя совета директоров «Манфлекса», – объяснил Липман.

Черчуорд кивнул, словно эта новость была ему известна. Ни слова сожаления об уходе из жизни Мэнни.

– Хотите узнать, как продвигаются исследования с продермолатом? Сначала скажите, что вам известно об этом предмете?

– Будем считать, ничего, – ответил Дэвид, который имел смутные представления о работе профессора.

– Хорошо, – усмехнулся тот. – Состав под названием ПДМ3 был открыт в 1975 году коллективом из Корнеллского университета. Работу финансировала компания «Бивер-Ривер кэмикл», она, как вам известно, теперь является дочкой «Манфлекса». Формула была зарегистрирована наряду с миллионами других, однако не представляла коммерческого интереса до тех пор, пока пять лет назад здесь не приняли решение о начале исследований в области ингибиторов. Знаете, что это такое?

Дэвид нахмурился. Вопрос был адресован ему, и он решил ответить наугад:

– Контрацептивы?

Профессор закрыл глаза и не открывал, пока не подкрепил себя тяжелым, глубоким вздохом.

– Ингибиторы – лекарства, которые, как представляется, способны предотвращать смерть клеток мозга. Никто не может объяснить, почему. Вашему отцу, державшему руку на пульсе проблемы, было известно, что конкуренты ведут поиски в том же направлении. Главный куш в фармацевтике – средство от Альцгеймера.

– До такой степени я осведомлен, – сказал Дэвид.

Черчуорд кивнул:

– Компании вроде «Джансен и Майлз» уже приступили к доклиническим испытаниям запатентованного ими средства, и ваш отец поинтересовался, нет ли здесь состава, способного облегчить болезнь Альцгеймера.

– И кто-то вспомнил о ПДМ3?

– Ничего подобного! – Профессор Черчуорд, не стесняясь, ставил собеседника на место. – Так не бывает. ПДМ3 – один из многих составов, которые сняли с полки, сдули пыль и протестировали. Целевые исследования в медицине проводятся гораздо реже, чем кажется. В области биологической активности мы по-прежнему больше полагаемся на слепые опыты. Первые результаты получились интересными, но не сильно впечатляющими. В доклинических опытах ПДМ3 не обещал ничего сверхъестественного. Вы представляете, о чем я говорю? Как это все происходит? – Тон ученого стал угрожающим.

На сей раз Дэвид сдержался и не изогнул вопросительно брови.

– Речь идет о серии тестов, которые проходит любое лекарство, прежде чем получает одобрение.

– Я слежу за вашей мыслью. Вы имеете в виду доклинический этап, во время которого разрешается испытывать препарат только на животных.

– Верно, – проворчал профессор. – Если все идет удачно, можно переходить к фазе один. В это время препарат проверяется на безопасность на маленькой группе людей. Фаза два – тест на эффективность, тоже на малом количестве людей. ПДМ3 прошел обе фазы, и мы готовы к расширенным клиническим испытаниям. Если они увенчаются успехом – а я не вижу причин для неудач, – мы можем представлять препарат УКПЛ. – Он посмотрел на Дэвида и объяснил: – Управлению по контролю за продуктами и лекарствами.

– И как только будет одобрение, сразу примемся за работу?

– Еще как, – пробормотал Липман.

– Вы действительно считаете, что данное лекарство особенное?

– Особенное? – Профессор Черчуорд помолчал, словно обдумывая ответ. – Его открытие в медицине – то же самое, что расщепление атома в физике.

У Дэвида по рукам побежали мурашки. Ему не приходилось слышать, чтобы ученые делали такие сногсшибательные заявления.

– ПДМ3 не ингибитор. Это средство регенерации. Оно способствует восстановлению умирающих нервных клеток. Ни один другой состав в фармакологии на это не способен.

– Восстановление клеток мозга?

– Да. Представляете, какие открываются возможности? Намного бо́льшие, чем только лечение болезни Альцгеймера. Данное средство может бесконечно сохранять наши интеллектуальные способности. Нет причин отказывать в лекарстве молодым здоровым людям. Сорокалетние могут рассчитывать, что и в восемьдесят их мозг останется таким же эффективным, как в молодости. Лекарство заблокирует процесс старения.

– Вы имеете в виду старение головного мозга?

Черчуорд покраснел:

– Будьте реалистом. Мы не сможем превратить старика в юношу. Пусть этим занимаются пластические хирурги.

– То есть речь идет не о продлении жизни?

Профессор раздраженно развел руками: