Паук из Башни

— Увидели, что мы не вооружены. — Карнифар гнусно рассмеялся. — Восхитительно, я уже вижу их! Тысячи идиотов, пришедших доказать Императору его неправоту! Мы готовы! Раскрыть вагоны! А вы идите за мной, уважаемые таны, хочу, чтобы вы видели плоды моих трудов своими глазами! Блистательный дебют!

Жутковатый тан спрыгнул с перрона и, перешагивая через шпалы, занял выгодный угол обзора.

Огромные металлические вагоны раскрылись подобно шкатулкам, из них валил густой пар. Он рассеивался, становился жиже, открывая глазам то, что привез «Марк», и в первые мгновения я никак не мог понять, что это такое? Но потом нагромождение металлических деталей вздрогнуло, разогнулось, и на землю ступил стальной великан высотой в пять человеческих ростов. Его округлая, похожая на старомодный пехотный шлем голова вбита в туловище, на спине выделяется горб или же большой железный ранец с торчащими паровыми трубами, а в руках он держит паромет настолько огромный, что любая «Маскилла» показалась бы игрушкой! На талии гиганта подвешены два пулемета, еще один торчит с правой стороны его груди, с левой выпирает малокалиберное орудие, эдакая маленькая мортира. На левой плечевой броните и на знамени, реющем над головой гиганта, белеет герб Мескии.

Но это еще не все. В следующем вагоне «Марк» привез нечто совершенно несуразное, эдакий продолговатый металлический дом гротескных форм, огромный бронестимер на гусеничных траках, я бы сказал.

У этого чудовища имеется устрашающий защитный ковш, усеянный шипами, огнемет в носовой части, башни с парометами «Маскилла» по бокам, маленькая башенка-кочка со спаренным парометом «Калпан» на корпусе и еще одна огромная орудийная башня в задней части. Калибр основного орудия мне неизвестен.

Двадцать вагонов, стальные великаны и самодвижущиеся стальные крепости чередуются друг с другом.

— Дух захватывает, не правда ли?! — закричал старший л’Файенфас, пытаясь прорваться сквозь рев работающих моторов и шипение пара. — Шападо от ШПД! Шагающие паровые доспехи! И армодромы! Их название было навеяно вдохновением! Сверхтяжелый паромет последнего поколения «Цайгенхорн»! Это лучшее, что может предложить мировая военная наука! Лучшее в ближайшие тридцать лет! Пользуйтесь к вящей славе Мескии! Полуполковник, можете начинать!

Ближайший железный великан, имеющий знаки различия пехотного полуполковника на правой плечевой броните, развернул корпус в сторону волны бунтовщиков и поднял свое оружие.

— Выдвигаемся! — прогудел он искаженным и усиленным магией голосом. — Посторонись, кузен!

— Ганцарос?!

— Мы позаимствовали вашего родственника на время. Я решил, что его таланты придутся как нельзя кстати в нашем деле!

— Решил?! Вы что, знали, что все это произойдет?

— Я нет, — вновь улыбнулся старший л’Файенфас. — Но мне сверху примерно описали возможные обстоятельства!

— Император…

— Прозорлив и непостижим, как всегда!

— Огонь!

Двадцать боевых машин исторгли шквал огня. Тысячи погибли в следующие секунды. Великаны поливали врага быстрым огнем, трассерами огромного калибра, а гусеничные крепости били шрапнелью. Они оказались неуязвимы для ответных атак, нет оружия, которое могло бы нанести им повреждения. Развернулась настоящая бойня, каких мне еще не приходилось видеть, а уж я повидал на своем веку! Бунтовщики бросились в бегство, роняя оружие и погибая сотнями, как только очередной великан делал шаг.

— Никакой пощады! Уничтожить врагов империи! Слава Императору! Огонь! Огонь! Огонь!

Ганцарос остался самим собой, безжалостным и целеустремленным, тем, кто вышагивает по трупам, перемалывая их в фарш, и открывает огонь по любой движущейся цели. Я вижу его удаляющуюся спину и шлейф раскаленного пара, белого как молоко в этой холодной и горькой ночи. И у меня нет сомнений в том, что роялисты поставили точку. Еще какое-то время новое оружие будет показывать свою мощь, и количество жертв перевалит за десятки тысяч, тотальное истребление. Потом лимит времени выйдет, и появятся выжившие пленные. Новое оружие Мескии докажет всем странам мира, что их армии устарели. Мы вновь напомним, насколько мы могущественны. А еще мы заставим их вспомнить, насколько безжалостными мы можем быть к своему собственному народу. Что же мы сделаем с ними, посмей они разозлить нас?

— Воистину… Император расчетлив и безжалостен как всегда… Теперь я понимаю, почему угроза бунта его не пугала. Луна, помилуй нас.

Я посмотрел на создателя этих новых боевых машин и почувствовал его восторг, его гордость. Он следит за работой своих творений и восхищается их силой, их мощью! Нет, он не наслаждается криками умирающих, его не радуют их страдания, его оставляют равнодушным их боль и смерть. Он следит за своими машинами, и его сердце поет божественные арии!

— Надо подготовить солдат для зачистки территорий. Мы не будем расстреливать сдающихся, мы будем собирать пленных, всех, кто пожелает одуматься и сложить оружие. Надо рассчитать…

— Твои машины превращают живых существ в компост, братец. Тебе не зазорно создавать такое страшное оружие?