Протяни мне руку из тьмы

Мы уйдём, и забудем дорогу назад.
Растворимся мы в сером тумане веков.
И не будет для нас нерушимых преград,
И не станет у нас ненавистных врагов.

Мы уйдём в тишину, растворимся в ночи.
Мы не встретим рассвет, не проводим закат.
Hо сейчас, добрый друг не молчи, не молчи!
Спой о том, о чём звезды тебе говорят.

Спой о льдах, что моря не однажды скуют.
О ветрах, что волками завоют, скорбя.
О лесах, где никто не отыщет приют.
Спой о том, что останется после тебя.

Пусть обрушаться горы в пучину морей,
И покроет всю землю огонь или снег.
И исчезнут навеки творенья людей.
Только время продолжит неспешный свой бег.

Будет время идти, возрождения ждать,
Ждать, что реки однажды войдут в берега,
И воскреснет любовь, чтоб мечтою сиять,
И бесстрашно встречать всё коварство врага!

Мы уйдём и забудем дорогу назад…

После этого стало тихо. Айлен обвела глазами воинов. "Они поняли! Они поняли всё так же, как и я! Hо… что поняла я?" Девушка подняла глаза.

— Смотрите! Солнце! — воскликнула она невольно. Воины подняли склонённые головы. Тучи на востоке расступились, пропуская веер солнечных лучей. Глаза жадно впитывали эту великолепную картину. Ещё мгновение — и серая завеса вновь сомкнулась, пряча свет. Hаступал ещё один мрачный день.

У каждого своя правда.

Змеи

— Келона, что ты ходишь из угла в угол! — лениво ухмыльнулся Тамил, продолжая лежать на лавке. — Успокойся, не маячь перед глазами.

— Ты! — прошипела Келона и подскочила к нему с молниеносностью кошки. — Как ты смеешь так со мной говорить?! Смерд, холоп, ничтожество! Встать, когда царевна с тобой разговаривает!

— Да какая ты царевна! — сладко протянул ранед. — Сказать, кто ты?

— Как ты смеешь? — в ярости шикнула Келона. — Кто бы я не была, я спасла твою никчёмную жизнь! Ты мне по гроб обязан! А ведь ты сражался на стороне моих врагов, я тебя должна была убить!

— Если моя жизнь тебе зачем-то понадобилась, не такая уж она никчёмная, так ведь, царевна? — снова ухмыльнулся Тамил, нагло меряя её взглядом.

— Я взяла тебя в плен! — крикнула Келона.

— Hу да! Как только увидела меня среди вартажских воинов, так сразу ко мне и кинулась!

— Молчать! — взвизгнула царевна.

— Увы, милая, — покачал головой парень, — молчать я не в силах. Как иначе мне выплеснуть мою неуёмную энергию? Руки-то скованы, — ранед позвенел цепями.

— Раз ты такой умный, придумай, что мне дальше делать! — Келона хлопнула ладошкой по стене с обвалившейся штукатуркой. Они находились в маленьком заброшенном трактирчике на дороге в Лаудор.

— Сделать ничего нельзя, — ответил ранед. — У тебя был один единственный шанс погибнуть, прославив своё имя в веках. Hарод сложил бы о тебе легенды, и все вспоминали бы тебя, как великую освободительницу фарнаков, отдавшую жизнь за свой народ. А теперь всё потеряно. Ты трусливо бросила свою армию и сбежала с любовником. Впрочем, у тебя ещё есть шанс прославиться, как царевна, бросившая всё ради любви. Только, боюсь, никто не узнает о твоём подвиге…

— Кто это мой любовник? — спросила Келона надменно.

— Пошевели мозгами, царевна, боги вложили их в твою голову не только для того, чтобы она не гудела при ударе, как пустой бочонок. Любовник — это я, конечно!

— Что? — перекосившись, усмехнулась Келона.

— Дорогая, не будем играть в прятки! Мне совершенно очевидно, что ты влюблена в меня по уши. Даже жаль тебя немного…

— Всё! — отрубила царевна. — Мне надоело слушать твою никчёмную болтовню!

— Пожалуйста! — протянул ранед и демонстративно отвернулся к стене. Через несколько мгновений слуха царевны достиг его могучий храп.

— Хватит! — зажала уши Келона. Голос её прозвучал почти жалобно, — Хватит!

Храп стих. Келона застыла у окошка.

— Я всё равно стану царицей! — процедила она сквозь зубы. — Я Лаудор подниму на войну! О, Боги, Тамил, смотри! — и она кинулась вон из комнаты.

Тамил вскочил и бросился за ней.

— Тамил, ты видишь?

Тамил молчал.

— Да, — выдохнул он наконец.

— Скажи мне, что ты видишь! Скажи, не то я сойду с ума.

— Я вижу… змеев.

— Hо ведь их же не существует! Они только в сказках бывают.