Работа над ошибкой

– Прости, Эмиль, ты не поймешь. Но знай, мы смеялись не над тобой, – успокоившись, пояснил Веселов.

Внезапно сверху донесся шум. Времянкин поднял взгляд к потолку. Послышался скрип досок и тяжелые шаги. Раздался грохот. Эмиль вздрогнул.

– Не обращай внимания, – успокоила гостя Маша. – Это папа. За день до полнолуния у него начинается…

Не успела хозяйка закончить фразу, как в разговор вмешался кот.

– Не слишком разумно посвящать постороннего человека в семейные тайны, – отчитал он женщину.

Кот лежал все там же, у камина. Из-за широкого ствола дерева Эмиль не видел животное, а только слышал его голос. Хозяйка посмотрела на гостя и улыбнулась пристыженно. Чувствовалось легкое напряжение. Кот тем временем продолжал бубнить что-то неразборчивое.

– Как ты себя чувствуешь? – сменила тему Мария, обратившись к Эмилю.

– Гораздо лучше, спасибо!

– Выглядишь неплохо. Как спалось?

– Отлично! Меня разбудил ваш кот.

– Ваш кот. Дожили, – пробурчало животное.

Времянкин продолжил:

– Он вылизывал мое лицо. Я спросонья немного растерялся. Шутка ли, увидеть такое. Потом мы поговорили, и он оказался весьма занятным.

– Занятным?! Бррр. Как против шерсти погладил, – не унимался кот.

Эмиль закусил губу, поднял брови и посмотрел, как другие реагируют на слегка враждебное поведение животного.

– Ты смущаешь парня. Прошу тебя, будь милым. У нас не так часто бывают гости, – вступилась за мальчика Маша.

– Он тоже… как бы это сказать… ваш родственник? – полюбопытствовал Времянкин.

– Нет. Он кот.

– Это чувствуется. По разговору, – сыронизировал Эмиль.

Настя, отложив вилку, сказала что-то на языке жестов своей маме.

– Да, Настя. Ты права. Он полноправный член семьи, – ответила та и откусила бутерброд.

– Вот! Настя – хороший человек! Спасибо тебе, доброе сердце, – оживился кот.

Времянкин посмотрел на девочку и улыбнулся. Веселов погладил дочь по волосам. Затем он вытер рот салфеткой и встал из-за стола.

– Спасибо! Надо ехать.

Через несколько минут все семейство собралось в прихожей, чтобы проводить гостя. Маша и Марфа стояли в зеркальных позах, прислонившись к противоположным стенам коридора, и молча наблюдали за сборами мужчин. Василий и Настя расположились рядом с мамой, а Прохор примостился к старшей сестре. Веселов надевал пальто, Эмиль, опустившись на колено, завязывал шнурки. Из гостиной в прихожую приковылял кот. Он остановился между детьми и лег на пол.

– Не вставали бы, – беспокоился за кота Веселов.

Николай говорил с ним учтиво, обращался на «вы».

– Ладно уж. Все ушли. Чего я буду там один? Полежу тут.

– А как же Ольга Ильинична?

– У нее метаморфозы начались. Лучше не подходить. Не могу смотреть, как она сбрасывает кожу. Потом еще и съедает ее. Уффф. Жуть.

Кот фыркнул и тряхнул лохматой головой.

– Спасибо! За гостеприимство, за то, что залечили мои раны. Коту спасибо за лечебную слюну, – начал прощаться Эмиль.

– Она не лечебная, – прервала его Марфа.

– Лечебная! – возмутился кот.

Маша улыбнулась и отрицательно покачала головой, дав Эмилю понять, что тоже не разделяет мнение животного на этот счет.

– Спасибо за чистую одежду. В общем, за все! И простите за неудобство.

Времянкин развернулся к двери и уже собирался выйти на улицу. Неожиданно кто-то коснулся его плеча. Он обернулся и увидел перед собой Настю. Она встала напротив мальчика спиной к остальным, посмотрела ему в глаза и сказала что-то в трех жестах. Не зная, как реагировать, Эмиль покосился на Николая. Тот пожал плечами. Настя коснулась пальцем куртки мальчика в области сердца. Он вдруг почувствовал, как внутренний карман его пуховика утяжелился. Времянкин нащупал через ткань куртки что-то твердое, расстегнул молнию, сунул руку за пазуху и вынул нечто плоское, прямоугольное, обернутое подарочной бумагой и украшенное бантом. По весу и размеру предмет напоминал книгу.

– Это мне? – удивился Эмиль.

Настя кивнула.

– Подарок?

Девочка кивнула снова.

– Спасибо! – растянул Времянкин, улыбнувшись.

– Пора! – скомандовал Веселов.

Метрах в ста от порога высилась могучая стена взрослых сосен. Прямо от крыльца начиналась мощеная дорога, уходящая в глубь леса. Эмиль спустился по ступеням и обернулся, чтобы взглянуть на дом. Ночью у него не было возможности хорошенько разглядеть его. Первое, что бросилось в глаза, была запорошенная снегом крона дуба, усевшаяся на черепичную крышу. Некоторые ветви, те, что пониже и потолще, торчали прямо из стен дома.

– Ого! Удивительное сооружение. И большое – настоящий дворец. Сколько же в нем комнат?

– Семь, не считая подвала, чердака и зимнего сада, – ответил Веселов, стряхивая щеткой снег с ветрового стекла автомобиля.

Послышался тихий звон. Эмиль быстро определил, откуда донесся звук: железный флюгер в форме петушка резво вращался на шпиле, установленном на столбе сбоку от здания. Ветер дул из-за дома. Примчался новый порыв, и с ветки дуба, возвышающейся над крышей, слетел небольшой сугроб. Он упал на булыжники рядом с Эмилем. Мальчик шагнул в сторону.

– А что за домом? – поинтересовался Времянкин.

– Загляни, – ответил Николай и сел в машину.