Рассказы

   -- А ваш брат этим не грешен? Выйдут на сходку: и дело-то плевое, а наорут, нашумят, переругаются друг с другом, шут их побери! И в доме также: другой считает себя распорядителем, а какой он распорядитель: наработают ему, а он поедет куда да пропьет; а неш баба проживет дом? Слышал ли ты когда, что вот такая-то баба весь дом свела, а мужики сплошь да рядом.

   -- Бабе такой воли нет, а то бы она рукавами растрясла. Знаем тоже вашу сестру.

   -- Кто это так устроил-то, -- мужики. А если бы бабам дали такую праву?

   -- Значит, старики-то были не дураки, знали, отчего так установили.

   -- Какие старики: были хорошие, а были такие же, как и молодые.

   Власу казались все рассуждения работницы правильными, и его первоначальные впечатления стали рассеиваться. "А она ничего, -- подумал Влас, -- на словах-то дельная, как-то будет на работе".

   В этот же день Власу пришлось увидеть, что Сидора и на деле не ударит себя лицом в грязь. Вечером, кончивши рубить дрова, перед тем, как идти домой, они зашли в сарай, чтобы уставить на лето дровни, уже ненужные теперь. Власу хотелось поставить их одни на другие, но он боялся, что двоим их не поднять, и хотел позвать Иринью. Сидора удивилась:

   -- На что?

   -- Да пособить нам.

   -- Вот еще! Заходи-ка к головяшкам!

   И она, поплевавши в руки, взяла за железные отводы от подрезов и подняла зад саней.

   Влас этому очень удивился; он крутнул головой и подумал: "Нет, она не на одних словах, а и на деле".

III

   Прошло несколько дней. Сидора на эти дни так привыкла к порядкам Мигушкиных, точно она жила тут, по крайней мере, год. Она уже знала все, что нужно, и ей не приходилось спрашивать, что делать. Утром она помогала чем-нибудь Иринье, ворочавшейся у печки, потом шла из двора. Она нигде не застаивалась, не зазевывалась. Убравшись с дровами, Сидора огребла огород, подобрала валявшуюся костру и солому у овина, помогла Иринье разобрать к лету в омшанике и в горенке: дело в руках у нее так и кипело.

   Однажды был дождь, и на улицу нельзя было выйти. Все сидели в избе, и многим нечего было делать. Сидора позевывала от скуки и, наконец, обратившись к Иринье, проговорила:

   -- Хозяйка, пошить бы что дала, что-нибудь; что так-то сидеть.

   -- Сшить-то надо бы Дуньке платьице, только еще не скроено. Вот погоди, я к попадье схожу.

   -- А сама-то что ж?

   -- Где ж самой! Я вон ворот у Власовой рубахи не прорежу, неш мы учены?

   -- Какое ж тут ученье: раз поглядел и довольно, а то всякий раз к людям бегать. Давай-ка ситец-то сюда.

   -- А ты не изгадишь?

   -- А там увидишь.

   Иринья принесла ситец и подала его Сидоре. Та положила его на стол, поставила перед собой Дуньку, примерила, как что пускать, и начала кроить ситец. В этот же день она сметала платьице на живую нитку. Платьице вышло такое, каких у девочки никогда не было.

   -- Как же это, ведь у тебя своих маленьких нет, на кого ж ты шила-то?

   -- А неш мы от маленьких что учимся! -- сказала Сидора и засмеялась.

   Запахали в Хохлове уже на третьей неделе. День стоял веселый. Мигушкины пахать поехали на двух: на одной Влас, на другой Сидора. Влас присматривался, как пашет работница. Она была все в той же юбке и кофте, в которой пришла, и с тем же платком на голове, но только совсем сдвинутым на глаза. Ноги ее были босы, и она свободно шагала за плугом. Любила ли она эту работу или в ее памяти возникли какие-нибудь счастливые воспоминания, только она шла за плугом, точно на какой-нибудь праздник, спокойно, опираясь на его ручки, плавной, красивой поступью. Влас еще никогда не видал, чтобы в деревне кто-нибудь держал так себя за пахотой. Большинство баб и девок только безобразили себя. Влезут в сапоги, подоткнутся и идут нескладно, виляя корпусом, срываясь в борозду и изгибаясь то туда, то сюда. Но Сидора шла, как на картине, и Влас всякий раз, встречаясь с ней, невольно оборачивал в ее сторону голову и любовался ею. Чем дальше, тем больше он убеждался, что он мало таких баб еще видал. Об этом он раз сообщил Иринье. Иринья, должно быть, не была согласна с ним.

   -- Ну, а то что ж, -- сказала она, -- деньги-то взяла да сидеть будет; она и должна работать.

   -- Работать, да как.

   -- Как другие работают.

   -- В том-то и дело, что другие работают, да не так.

   -- Ну, и она не лучше других.

   -- Нет, лучше во всем...

IV