Степной ужас

Примерно так. Я готов был допустить, что когда-то, в старые времена, колдуны все же существовали на белом свете. Люди, главным образом старые, рассказывали всякое, приходилось не раз слышать, хоть я и не давал этому особенной веры. Да и жена у меня – белоруска из Полесья, рассказывала кое-что и всерьез меня убеждала, что так и обстоит. Одним словом, что касается ранешнего колдовства – дело темное. Но чтобы сейчас, в середине двадцатого века, нашелся колдун, который с помощью какой-то магической веревочки с куриными костями и сушеными цветочками смог проделать такую штуку с современным реактивным истребителем? Категорически не совмещались у меня в сознании реактивный истребитель и колдовство…

Так что я постарался загнать все, что рассказал капитан, куда-то в дальний уголок сознания и не вспоминать больше об этом. Тем более что вполне подходящее объяснение нашлось. Все дело в наркотиках. Мы знали, что многие американцы, да и военные других стран, воевавшие против нас, втихомолку покуривают опиум. Там, по ту сторону, этого добра было хоть завались. Вот и капитан из этих, и то, что с ним произошло, – осложнение, что ли. Я не специалист и в наркотиках не разбираюсь совершенно, однако объяснение очень убедительное, вполне жизненное, насквозь материалистическое, и нет нужды припутывать колдовство. К специалистам по наркотикам я, конечно, обращаться не стал: у меня не было служебной необходимости, а заниматься самодеятельностью – благодарю покорно! Лучше уж будет постараться побыстрее эту историю забыть…

Что тут можно добавить? Капитана и точно завербовали. Я об этом узнал через две недели, на очередном совещании у начальства. Где и заработал скупую похвалу – начальник наш на похвалы был скуп, как, впрочем, и на разносы. В каждой успешной вербовке всегда была и капелька нашего труда, мы, помимо прочего, еще и, так сказать, рыхлили почву, а остальное было делом вербовщиков. Никаких подробностей начальник, конечно, не сообщал, но лично я не сомневаюсь, что на крючок его подцепили, использовав наживку по имени Мэри.

Но получилось так, что еще через неделю я узнал, как именно его переправили к своим. Представьте себе, из газет. Да-да, из газет, причем из советских – иностранные (которые мы читали регулярно, в первую очередь американские) упомянули об этом далеко не так шумно. А у наших был неплохой пропагандистский повод пошуметь. В качестве жеста доброй воли, гуманизма и всего такого прочего мы передали той стороне четырнадцать пленных, тех, что в ходе боевых действий получили увечья, несовместимые с дальнейшей службой в армии. Двенадцать американцев, англичанин и турок. Среди американцев был и капитан.

Ну что же, неплохо придумано. Устраивать завербованным «побег из плена» было бы чересчур топорно – на той стороне сидели отнюдь не те растяпы, которых порой показывают в кино. Сколько еще среди переданных было завербованных (а капитан, безусловно, был не уникум), я представления не имею – каждый у нас знал ровно столько, сколько ему полагалось знать…

Что вы говорите? Интересно было бы знать, что с ним было потом и чем все кончилось? А я, представьте себе, знаю. Так уж сложилось, что узнал через тридцать восемь лет от него самого. Ну, конечно, расскажу, тем более что во второй раз, в отличие от первого, не было ничегошеньки секретного. В следующий раз обязательно расскажу.

Вниз по речке…

Вы наверняка знаете такую старую частушку:

Вниз по речке плыл топор
от города Кукуева.
Ну и пусть себе плывет,
железяка… хренова.

Ну конечно, ее все знают. Старая частушка. Был со мной однажды случай, словно из этой частушки позаимствованный. И было мне тогда не до смеха, как, я так прикидываю, и вам бы на моем месте…

Было это летом сорок пятого в Чехословакии. Наш танковый полк побатальонно дислоцировался возле трех маленьких городков неподалеку от гор под названием Бескиды. Меж ними было не больше трех-четырех километров: городки там насыпаны густо, как опята на пне или деревни в России. Таких городков там много: небольшие, тысячи две жителей, но весьма почтенного возраста, практически в каждом есть либо замок средневекового феодала, либо просто старинные здания (танковый батальон, к слову, – это двадцать семь машин плюс разный автотранспорт, плюс соответствующие службы).