Танцовщица и султан

— Может, мне другим боком повернуться? Чтобы удобнее было разглядывать. — Султан уже сидел за столом, и, поедая плов, насмешливо разглядывал меня, иронично выгнув бровь. — Хотел дать тебе время освоиться в гареме, но, вижу, ты уже торопишься задержаться в моих покоях.

Ахтыжблин. Ну, сволочь… а, впрочем, сама виновата: стою, поедаю глазами — действительно, что он мог подумать?

От этого стало стыдно и злилась я теперь на саму себя.

Выдохнув, кое-как взяла себя в руки и едко улыбнулась:

— Нет, не угадали. — Якобы задумчиво отвела я взгляд, стараясь произнести дальнейшее серьезно, без лезущих наружу ноток сарказма: — Просто прикидывала как скоро подействует яд. Не хотела пропустить прекрасное зрелище вашей трагической смерти. Жаль только, что пришлось истратить на вас дорогой яд, который я всегда держала при себе. — При этом деловито покрутила колечко, некогда подаренное Гардом.

Повелитель в этот момент как раз пил вино и на этих словах эпично подавился. Позволив себе полюбоваться сим зрелищем всего секунду, я не дожидаясь, когда меня упекут в темницу или сразу в мешок и в море, с сожалением добавила:

— Шутка. Увы, я была не настолько предусмотрительна, чтобы его носить с собой, а здесь достать его практически невозможно. Но ведь у меня еще есть время, правда? И доступ к этим покоям.

Я сама понимала, что несу полную околесицу, причем околесицу потенциально опасную для себя же, но остановиться не могла, ибо душа требовала кровушки одного конкретного монарха.

Прокашлявшись, он задумчиво посмотрел на меня, и ухмыльнулся:

— Не ври, тебе не идет.

Я даже обиделась за свои актерские способности.

— Вру? Ни капли.

— Ты из тех наивных прямодушных и прямолинейных людей, которые если и убьют кого-то — то бросившись с боевым кличем и глядя в лицо. — Ответил он, — Даже не знаю, что нужно сделать, чтобы заставить тебя исхитряться так, как ты описала.

— Вот уж не думала, что вы недооцениваете собственные возможности, — деловито фыркнула на самом деле обескураженная его словами я, — Может быть, вам удалось?

А он… улыбнулся. Хитро так, довольно. Совсем как… как в тех проклятых снах…

Черт. Да что мне в голову-то лезет?

— Посмотрим. — В единственном слове — такая двусмысленность. А легкий азарт, вдруг вспыхнувший в его глазах, пугал… и заражал меня…

Не найдя в себе больше не слова, я на автомате выполнила книксен и сбежала.

Сердце сошло с ума, исполняя в груди брейк-данс. "Посмотрим", значит? Ладно. Вызов принят.

* * *

Месяц спустя

С неподдельным ужасом взирая на гору грязной посуды, воздвигнутую лично в мою честь, я обреченно вздохнула.

Тяжела жизнь рабская, ох, тяжела… особенно когда тебя за что-то ненавидит главная тахри гарема. Хотя, по правде говоря, все обитательницы гарема меня недолюбливали — еще раз спасибо повелителю за мое эффектное появление тут (которого я даже не видела, а жаль). Девушки тут просто помешаны на султане, они только о нем и говорят — ну, еще про одежду и украшения. Так что я с первого дня автоматически стала врагом номер один, и все рабыни, фаворитки вдруг забыли о своих склоках, сосредоточившись на общем неприятеле. Как бы я себя ни вела, как бы ни пыталась завязать невинный разговор — в меня прицельно плевались ядом, осыпали подколками и издевательствами, явно надеясь, что после одной из таких я разревусь и начну жаловаться на жизнь несчастную. В чем меня только не обвиняли: и в том, что я воровка с улицы, и в том, что я от работы отлыниваю, но больше всего в том, что я, видите ли, ведьма и приворожила повелителя — мол, после моего появления он перестал обращать на них внимание. И тут же кидались в другую крайность, мол, ты ни на что не надейся, ведь тебя он тоже к себе не зовет — на что я могла только демонстративно фыркать. Нашли, блин, чем подкалывать, я прям оскорблена до глубины души.

С другой стороны, я была слегка озадачена тем, чем девушки так старались меня обидеть. Действительно странно: он забрал меня в свой гарем, недвусмысленно намекнул о причинах этого поступка, и… как будто забыл о моем существовании. В любой момент мог позвать в свои покои на хальвет (так здесь это называется), и черта с два я бы отвертелась — тут за любое своеволие наказывали ТАК, что шаг в сторону — расстрел. Я практически каждый день видела, как по мелочи провинившихся били палкой по пяткам (адское зрелище) и пороли кнутом до потери сознания. Здесь это норма, и, четно говоря, только такая дисциплина удерживала девушек от драк — и то не всегда.

А если быть совсем уж честной, это равнодушие султана что-то задевало во мне. Нет, конечно, я не хотела стать одной из его наложниц, упаси Боже, но это все окончательно сбивало меня с толку, и обиду эту, добавившуюся в котел моих несовместимых чувств к этому человеку, я могла объяснить только своей больной гордыней, которая успокаивалась лишь тем аргументом, что в последнее время повелитель практически не ночевал во дворце. Радовалась бы, так нет же.

Кажется, я сама перестала понимать, чего на самом деле хочу. И это пугает.