Убить после смерти

– Да? – Мазин со свежей, особой неприязнью оглядел незнакомца. Еще и не пьет. Прямо как нерусский. – Через пару часов Сапега сам ко мне ввалился насчет того, чтоб мою отыметь. Мол, всю ночь со своей проваландался. Теперь вроде как отрубилась. Хочется свеженького. А тут и менты как раз подкатили насчет Павла. С вопросами. Где, мол, были? Женя сразу: здесь и были. Я сначала-то значения не придал, – кто ж на друга такое подумает. Уж когда выяснилось, что кредитные деньги пропали, сопоставил. Ведь кроме меня да Женьки насчет этих «бабок» никто не знал. Прижал я его.

– Признался?

Мазин скривился.

– Не сразу. Столько соплей на меня выплеснул, что и при приступе меньше вытекает. Рубаху рвал. Сначала на себе, потом на мне начал. Мне, мол, Павел как брат был.

– Прямо как тебе, – не удержался Анхель.

Мазин насупился:

– Я Пашку любил. Любил! Злился на него, – было. Сколько из-за упертости его потеряли. Но все равно…А Сапега… Там иное, – завидовал. За всё. Даже за то, что мы, слабаки, свою долю в заводе слили за бесценок. А Пашка до конца стоял. И за Оленьку, конечно. За которой он ползал, а та – под Пашку подстилкой стелилась. – Так вы знали?!

– Про Оленьку? Еще бы! Всё сделала, чтоб у Ксюхи увести. То ли на него, то ли на деньги его зарилась. Только – обломилось ей. Дрючить дрючил. Говорил, уж больно сладенькая, не оторваться. А вот чтоб от Ксюхи уйти – это наотрез. Тоже не дурак был. Знал, на кого в жизни можно опереться, а кто наоборот, – один отсос. Анхель потер взмокшие от напряжения виски.

– Но если Сапега сам не признался, откуда знаешь, что Павла он убил?

– Кто?! – Мазин вскинулся. – С чего взял?

– Ты сам сказал, что он кредитные деньги украл. Ясно же, что кто украл, тот и…

– Фу на тебя! – Мазин перевел дыхание. – Опять, гляжу, в дурь попер. Я тебе сказал, что он кредит заныкал. Заныкал, а не украл! А уж чтоб убить, тут вообще другой характер нужен. Во насмешил-то! Женя – киллер. Да он тихарь первейший. Главное кредо – ни с кем не ссориться. Вот вы вчера у них побывали. А сегодня он уже к Ксюхе наладился заехать – загладить, если, не дай Бог, ненароком обиделась.

– Тогда откуда у него деньги? Говори толком.

– Да от Пашки, – Мазин недобро усмехнулся. – В ту ночь, часов в одиннадцать, когда мы разошлись по комнатам, Пашка ему сам позвонил. Велел нам всё бросать и срочно подъехать к заводу. Но я-то к тому времени уже в люлю был. Так что Сапега один рванул. Там Пашка ему передал те самые два миллиона. Чтоб перепрятать. Вроде, информацию получил, что голутвинские прознали про кредит и собираются среди ночи проникнуть на завод и вскрыть сейф. А потом на нас стрелки перевести, будто это мы украли. Сапега перепрятал.

– А почему сам Павел не мог перепрятать?

– По качану, – Мазин устало пожал плечами. – Времени не хватило. Он Сапеге сказал, что ему голутвинские «стрелку» забили. На нее и торопился. И – живым уж не вернулся.

– Так почему ж на следствии об этом не рассказал?! – вскричал Анхель. – Почему, как узнал, не заставил Сапегу деньги назад в банк вернуть?

Мазин уныло потупился.

– Почему, почему? Потому что сволочь. Пока Пашка жив был, не предавал, хоть соблазнов хватало выше крыши. Так после смерти не удержался, – продал! Может, мне инвалидность в наказание за иудство дадена. Как думаешь? Анхель бесстрастно ждал.

Мазин выдохнул безысходно:

– Сапега подбил. Мол, нечего нетопырям отдавать. Разделим кредит втихаря, да и спишем на покойника. Я и сглотнул. Подумал тогда: Павлуху не воскресишь. А жить надо. Предложил, правда, Ксюхе подкинуть. Но у Сапеги своя правда: поделишься, все поймут, откуда «бабло», а тогда уж не отмажешься. В общем чего говорить, – купился я на дешевку. – Дальше, – неприязненно поторопил Анхель.

– Про «дальше» говорил. Не довелось нам на халяву разбогатеть. Бандиты приперлись. Как бочок мне припекли утюжком, я им выложил, что деньги у Сапеги. А чего?! Была охота из-за сучка этого палиться. Они от меня к нему поехали. Пообещали, если что, вернуться.

Мазин принялся тяжко дышать, – мучительный разговор давался всё трудней.

– Тогда откуда знаешь, что Сапега деньги отдал?

– Ты и впрямь не русский, – скупо удивился Мазин. – Не вернулись ведь. И Сапега до сих пор жив. Да он и сам после рассказал. Прибежал в палату, где я с инсультом валялся. Вроде навестить. А на деле – пытался выведать, не знаю ли, куда Пашка мог акции «Бритиш петролеум», полученные в «Вектре», похерить. Очень Сапега на них глаз положил. Своего-то, как два «лимона» отобрали, ничего не осталось. У курвы жены теперь на содержании. Воздалось сучонку!

Мазин с удовольствием рубанул ребром здоровой руки по сгибу мертвой, левой.

– Всем воздастся, – процедил Анхель. Вдруг спохватился. – Так говоришь, Сапега акции искал?

– А то. И я искать думал, пока инсульт не схлопотал.

Он с трудом пошевелил пальцами левой кисти, повисшими вялой виноградной гроздью.