Убить после смерти

– А как не искать такой клад, мил человек? Эти акции «Бритиша» в две тысяча втором, считай, «лимон» стоили. А теперь им цена пять тогдашних номиналов. Это ж – любые врачи к услугам. Любые операции. – Клад этот, между прочим, не ваш. Вдове Павла принадлежит, – холодно напомнил Анхель, поднимаясь. – Да и с кредитом… Ведь Ксению под этим предлогом бандиты начисто обобрали. Нищенствует! Ты не одного, двоих сразу предал.

– Твоя правда, Ксюха нынешней судьбы не заслужила. И за это мне тоже воздалось, – Мазин мучительно выдохнул. С беспокойством поглядел на заторопившегося гостя.

– Слышь, экстрасенс, погоди. Чего вдруг погнал? Может, поколдуешь, чтоб в башке у меня опять свет наладить? А то еще и руку с ногой. Чем черт не шутит!

– Черт и впрямь не шутит, – язвительно подтвердил гость. Возле двери на террасу приостановился. – А лекарство тебе одно – покайся! – На исповеди? – На допросе.

Анхель выскочил на улицу. Мысль о том, что тишайший кладоискатель Сапега собирался заехать к Ксюше, наполнила его беспокойством.

…В машине Сапегу дожидалась Оленька. Она была против того, чтоб извиняться за вчерашнее перед Ксюшей. Но любопытство пересилило, – уж очень хотелось узнать, надолго ли приехал в город странный визитер с паранормальным младенцем и что собирается предпринять.

Она уже начала переполняться раздражением, когда муж выскочил из дверей Торгового центра, таща на руках карапуза с плюшевой игрушкой в руках. В карапузе этом Оленька признала вчерашнего младенца-вещателя. В предчувствии недоброго её пробрала нервная дрожь.

Сапега распахнул заднюю дверь, почти кинул Рашью на сидение. Бесцеремонно тормоша малышку, пристегнул ее ремнем безопасности. Ребенок переносил неудобства стоически – без единого всхлипа. Когда Оленька обернулась, Рашья ответила ей улыбкой – как доброй знакомой.

– Что сие значит? – неприязненно обратилась Оленька к мужу.

– Подсунули в нагрузку, – пыхтя над замком, буркнул Сапега. – Едем на Одинцовскую дорогу, в деревню Завалиха.

Он втиснулся на заднее сидение, рядом с малышкой. – Может, соизволишь объясниться? – Оленька свела густые брови. Но вопреки обыкновению, угроза скандала на мужа не подействовала.

– Гони, не мешкая. Дело сверхсрочное. Всё расскажу по дороге. Сбивчивый, возбужденный рассказ его Оленька выслушала, не отвлекаясь от дороги и не перебивая. – Значит, ты полагаешь?… – протянула она.

– Да к бабке не ходи! – Женя, чтоб оказаться к ней поближе, просунул голову меж сидений. – Я ведь знаю эту Завалиху. Самое пр о клятое место: пять-шесть развалюх да вечная грязь. Реки и то рядом нет. Какая там может быть дача? Рупь за сто: специально купил за бесценок, чтоб там заныкать акции. Он же всё рассчитал. И то, что Голутвин с потерей денег не смирится и может попытаться назад отобрать. И правильно, – ведь и впрямь все адреса перерыли. А об этом как раз никто не знал. Всё продумал. Но когда-то, а должно было случиться по справедливости. Тем более само в руки идет.

Женя предвкушающе потер сухие ладони.

– Только про справедливость не надо, – Оленька поджала губки. – Не для тебя прятал.

– И не для тебя! – с надрывом согласился Сапега. Девочка подле него беспокойно заерзала, и он, не оборачиваясь, потрепал её по головке. – Положим, для Ксюхи! Так, может, давай ей отдадим? Или слабо?

– Ей?! Не жирно? Вцепилась в мужика ради денег!

Оленька поняла, что в запале хватила лишку:

– Да если и не из-за денег. Все равно. У меня, коли на то пошло, больше прав. Уж как меня замуж уговаривал. Если б не смерть его, может, теперь всё мое бы было.

Припомнив вчерашнее, она с опаской зыркнула на ребенка. Рашья внимательно слушала. – Опять врешь! – взбеленился Женя. – Всегда врешь! Он ведь к тебе в тот вечер на случку ехал. Не ко мне! Если б и впрямь собирался на тебе жениться, так чего тогда меня подставила? Знала, что тебе ни копейки не перепадет. Вот и придумала, чтоб вместо тебя я его в квартире поджидал! Оленька озлобленно поджала губы . Как всегда, когда под сомнение ставились ее женские чары, она стервенела.

– Это не женские разборки деньги делить, а мужские! – не владея собой, выкрикнула она. – Моё дело было вас свести. А ты должен был уговорить его поделиться. Ты, а не я!.. – Я и уговорил, – буркнул Сапега. Оленька издевательски хихикнула: – Про это я много раз слышала. Только вот думаю, как это ты ухитрился уговорить Павла доверить тебе два миллиона? А?! Это после того, как вы с Мазиным акции за его спиной слили, и он из-за вас, засранцев, завод потерял. А тут всё вдруг так ловко сошлось! Сам! На подносе!

– А вот и доверил! – просипел Сапега. – Не тебе ж, подстилке, было…

– Брешет он всё, – раздался ясный голосок. – Никто ему деньги не отдавал. Он их заранее из сейфа спёр. А после убил, пес галимый. Чтоб – с концами…