Вариант «Зомби»

— Ну-ну! — тут же улыбнулся Клоков-старший. — Спокойно. Я не сошел с ума. Это образное выражение. Помнишь, у древних людей, мужчина ходил на охоту, добывал пищу, ну, дрова приносил. А женщина поддерживала огонь в очаге, готовила пищу, создавала уют в доме. Ну и вот, я считал, что если мужчина хорошо «охотится», в смысле, добывает пищу, этого достаточно. А вышло, что нет.

Клоков открыл глаза, с тоской посмотрел в окно.

— А вышло так, Варенька, что этого мало. Надо было чаще бывать с сыном, как-то стараться ближе к нему, что ли… Стараться понять его, жить его идеями, взглядами. Я злился, ведь мы ему не интересны. Он отвергает нашу жизнь, а чем мы хуже? Что, мы не такие? Он смотрел на нас, «стариков», с кривой усмешкой. Меня это бесило. Я, Александр Клоков, хорошо выполнял свою работу. У нас в доме были и еда, и шмотки новые. Мы не жили от зарплаты до зарплаты, как многие. Или, что еще хуже — от бутылки до бутылки. Жили как люди. И это создавал я. И ты. А Дима… Он не понимал. Я злился. Мне не хватило характера — быть сильным.

— Не говори так! — тихо попросила Варя и поцеловала мужа в лоб. — Ты у меня сильный. Очень сильный.

— Но я не смог быть достаточно сильным для того, чтоб простить сыну его глупость. Я старше, умнее. Но, увы, не оказался мудрее. Получается, гордыня превыше? Я оттолкнул его — и что в результате? А в результате, Варенька, все оказалось бесполезным. Какой смысл в деньгах, квартирах или машинах, если цепь прерывается? Если нет наследника? Того, кому я обязан передать накопленное богатство? Кто должен произвести на свет и вырастить новое поколение…

— Нет-нет! — быстро зашептала мама Димы. — Не прерывается, нет! Саша! Он вернется! Обязательно вернется. Мое сердце не может солгать. Он жив. Я знаю, я чувствую.

— Это хорошо, — улыбнулся Клоков-старший. — Я тоже это чувствую, просто боялся говорить тебе.

— Я и к ясновидящей сходила, — виновато призналась Варвара Петровна. — Фотографию ей показала.

— Ну?! Ну?! — Клоков даже попытался привстать.

— Лежи, лежи! — попросила его супруга.

Она помогла супругу опуститься на подушку. Заботливо поправила ее и продолжила.

— Так вот, гадалка сказала, что Дима жив. Она заявила это со стопроцентной уверенностью.

— Варя, они всем так говорят, по-моему, — горько усмехнулся Александр. — Большинство этих людей просто цинично наживается на людском горе.

— Саша, клянусь, тут другое! — испуганно замотала головой Варвара Петровна. — Я точно знаю: она предсказала моей подруге то, что впоследствии сбылось! Жанку врачи пугали, что ее отец умрет, если не сделать дорогостоящую операцию. Так вот, эта женщина «посмотрела» отца, по фотографии. Сказала, что в хирургическом вмешательстве нет нужды. Посоветовала, какие травы пить, как лечиться. Предложила попробовать, а через месяц снова пройти томографию. Отцу Жанны сделали повторное исследование, выяснилось, что необходимости хирургического вмешательства больше нет! Я сама была свидетелем этой истории. Жанка, когда сказали, что отец умирает, — ко мне прибегала, плакала. Потом, когда к ясновидящей ходила — я все это помню. И как повторное исследование делали. Все на моих глазах! У меня была гарантия, что иду к настоящему специалисту.

— Значит, эта женщина говорит, что Дима жив? — с надеждой спросил Клоков-старший.

— Ага… — шмыгнула носом Варвара. — Ты только держись, Сашенька. Мы его обязательно найдем. Или дождемся. Ты держись, не сдавайся.

— Я не сдамся, — хрипло ответил Александр Клоков и посмотрел на супругу. — Варя…

— Да?

— Мы ведь его неплохо воспитали? Образование дали. Парень умный, даже если попал в какую нехорошую историю — должен выпутаться. Правда?

— Правда, Сашенька. Только потерпи, ладно? Лежи. Не нервничай. У нас все будет хорошо. Ясновидящая сказала, что Димы сейчас нет в Санкт-Петербурге. Впереди у него трудная дорога, и надо молиться, чтоб справился с испытаниями, выпавшими на его долю.

— Значит, будем вместе, Варя! Будем молиться за сына, ждать его.

Дима не сразу решился войти в дом. Долго топтался у входа, несмотря на мороз. Здесь, на улице, оставалась иллюзия свободы, возможности что-то решать. Клоков понимал: как только переступит порог, вернется в мир людей, проблема выбора из двух зол вновь станет перед ним в полный рост.

И все же, на улице было слишком холодно, чтобы шляться до утра, тем более — без куртки. В конце концов Дима пришел к выводу, что утро вечера мудренее — все равно он упустил возможность подмешать адское зелье в чай Константину Лишневу. Значит, оставался только один шанс — завтра. И теперь уже поздно было что-либо менять. Выбор отложен. Успокоив себя такой мыслью, Дима тихонько пробрался внутрь.

Люди, уставшие от тяжелой работы, спали. Борис Седов негромко похрапывал. Святослав Фокин и Саша Гарин сопели во сне: видимо, подхватили легкий насморк, и это сказывалось. Константин Лишнев лежал на спине, но беззвучно, в отличие от Седова. И только Марат Доценко сидел возле печки, спиной ко входу. Приоткрыв створку, он задумчиво смотрел на красные угли.