«Все по местам!» Возвращение «Варяга»

Вахтенный офицер ЭБР «Ослябя», мичман В. В. Майков, командир носовой 10-дюймовой башни:

«Сразу после третьего залпа в боковую броню моей 10-дюймовой башни попал и разорвался снаряд крупного калибра. Башню как будто подбросило, всех находившихся в ней оглушило. Мой командирский колпак срезало с крыши башни, к счастью, я как раз в это время нагнулся и абсолютно не пострадал. Менее повезло наводчику Степанову — осколок попал ему прямо в глаз, вскоре после боя он умер. Второй наводчик не пострадал. Гальванер (электрик) Михалчук, в момент взрыва прислонившийся к броне башни, умер на месте от сотрясения, на его теле не было ни царапины. Осмотревшись, мы с радостью обнаружили, что броня не пробита, орудия невредимы, подача снарядов действует, башня вращается и можно продолжать стрелять. Правда, от сотрясения поломало приборы Гейслера, закрепленные на броне, поэтому пришлось получать команды через переговорные трубы».

Старший офицер ЭБР «Ослябя», капитан 2-го ранга Д. Б. Похвистнев:

«Японский крейсер начал поворот и открыл по нам огонь, мимо меня просвистело несколько осколков, и я решил, что лучше спуститься в кормовую рубку.

Примерно через минуту крупный снаряд разорвался у основания грот-мачты, разрушив рядом стоящие гребные катера и вызвав небольшой пожар. К счастью, я уже спустился в рубку и не пострадал. Трюмно-пожарный дивизион под руководством трюмного механика Успенского бросился тушить этот пожар.

Однако через пару минут еще один крупный снаряд разорвался как раз среди матросов пожарного дивизиона, разметав их по палубе, пробив навесную палубу и окончательно разрушив катера. Трюмный механик Успенский погиб на месте, уцелевшие матросы унесли раненых на перевязку. А пожар тем временем набирал силу, питаясь деревянными обломками катеров и палубы. Я бросился к рострам и организовал тушение этого пожара силами уцелевшей прислуги малокалиберных орудий. Тушение осложнялось периодическими взрывами малокалиберных снарядов, поданных к орудиям и раскиданных по палубе и теперь находящихся в огне. Но матросы работали молодецки, и пожар стал стихать».

Младший артиллерийский офицер ЭБР «Ослябя», лейтенант К. К. Тундерман:

«После разворота „Адзумы“ мы довольно быстро нащупали дистанцию, и, так как наши скорости были примерно равны и дистанция изменялась крайне медленно, то, сообщив дистанцию в носовую башню, я приказал перейти на беглый огонь стальными фугасами.

Мы добились одного или двух попаданий, в том числе с взрывом и небольшим пожаром.

10-дюймовая же башня, похоже, так ни разу и не попала, во всяком случае, повреждений на „Адзуме“ заметно не было, ход она не снизила и продолжала отстреливаться из кормовой башни — и весьма метко».

Старший офицер ЭБР «Ослябя», капитан 2-го ранга Д. Б. Похвистнев:

«Меня вызвали в боевую рубку сообщением, что командир тяжело ранен и нужно принимать командование броненосцем. Добежав до третьей дымовой трубы, я внезапно воздушной волной в спину был брошен вперед и, упав на палубу, разбил лицо, однако сознание не потерял и, оглянувшись, увидел, что там, где я стоял до этого, командуя тушением пожара, в палубе зияет дыра, а матросов раскидало во все стороны. А еще говорят, что снаряд два раза в одно место не попадает. Как позже я узнал, осколки этого снаряда через вентиляционную шахту проникли к средней машине и повредили ее».

Младший судовой механик ЭБР «Ослябя», поручик А. А. Быков:

«Котлы наконец раскочегарили, и машинам хватало пара, судя по оборотам, ход был не менее 16 узлов, моя средняя машина работала ровно и без стуков, корабль время от времени содрогался — то ли от попаданий вражеских снарядов, то ли от своих выстрелов, — но течи в отсеке нигде не было.

Неожиданно машинное отделение заполнилось дымом, по настилам забарабанили осколки, впрочем, машина продолжала работать, и, выключив вдувную вентиляцию, мы быстро очистили воздух. На первый взгляд никто не пострадал и все основное оборудование было исправно, но это только на первый взгляд. Осколок снаряда попал в подшипник, и этот подшипник теперь сильно грелся. Нужно было остановить машину, чтоб выковырять осколок. Я вызвал боевую рубку, чтоб запросить об остановке машины, но никто не отвечал. Доложил старшему механику, и он тоже вызвал боевую рубку — и ему тоже не ответили. Так как на машинном телеграфе стоял „Самый полный вперед“, решили до последней возможности не останавливать машину, а подшипник охлаждать, поливая маслом».

Вахтенный журнал ЭБР «Ослябя»:

«12 ч 30 мин. Взрыв 8-дюймового снаряда на левом крыле носового мостика. Крыло мостика разрушено. Осколками, уловленными грибовидной крышей броневой руки и отраженными внутрь рубки, смертельно ранен командир корабля капитан 1-го ранга Михеев и трое нижних чинов, тяжело ранен контр-адмирал Вирениус, ранены мл. артиллерийский офицер лейтенант Колокольцов и четверо нижних чинов. Разрушено оборудование рубки, но управление рулем сохранилось».

Старший офицер ЭБР «Ослябя», капитан 2-го ранга Д. Б. Похвистнев: