«Все по местам!» Возвращение «Варяга»

«Адмирал Вирениус вдруг успокоился и ничуть не напоминал теперь нервничавшего последнюю неделю человека. Решив принять бой с вражеским кораблем, чтоб спасти поврежденную „Аврору“, он спокойно стоял на мостике и смотрел вперед. Только лишь спросил стоявшего рядом командира корабля капитана 1-го ранга Михеева, почему „Ослябя“ так медленно набирает ход? К сожалению, наши механики опять оказались не на высоте, несмотря на предварительную команду — держать все котлы под парами, „Ослябя“ начал медленно разгоняться только лишь через 12 минут после дачи команды самый полный вперед. Но к этому времени, убедившись, что все в порядке, я убыл по боевому расписанию на свое место — в кормовую рубку».

Младший судовой механик ЭБР «Ослябя», поручик А. А. Быков:

«Когда пробили боевую тревогу, я занял свое место у средней машины, задраили броневые решетки и по команде с мостика начали набирать обороты, но случилось то, что все предполагали, но никто не ожидал: стало снижаться давление пара, и обороты машины даже уменьшились, так как одновременно включили вентиляторы наддува воздуха в кочегарки, боевые динамо-машины и пожарные насосы, и эти довольно мощные механизмы забрали на себя часть пара от котлов. Но мы понимали, что кочегары сейчас усиленно кидают уголь в топки и через каких-то десять минут мы начнем набирать ход».

Младший минный офицер ЭБР «Ослябя», лейтенант Б. К. Шутов:

«По тревоге я руководил пуском находившихся в моем заведывании динамо-машин, и, убедившись, что электричество поступает к снарядным элеваторам и башням, я поднялся наверх к боевой рубке посмотреть, что происходит.

Адмирал и командир стояли на крыле мостика и разглядывали в бинокли приближающегося к нам навстречу „японца“. Уже было понятно, что это одиночный японский броненосный крейсер. С крыши ходовой рубки дальномерщики под командой мичмана Палецкого начали давать дистанцию, но было еще слишком далеко, если не ошибаюсь, около 55 кабельтовых. Наш старший артиллерист капитан 2-го ранга Генке склонился над аппаратом Гейслера (система централизованной передачи команд артиллерии на кораблях РИФ) в готовности дать команду на открытие огня, хотя было еще далеко. Там же в боевой рубке проверял минный прицел старший минный офицер лейтенант Саблин. Он, увидев, что я ничем не занят, отправил меня проверить самодвижущиеся мины Уайтхеда (торпеды) бортовых аппаратов, так как не исключал возможность сблизиться с „японцем“ на минный выстрел. Посмотрев на часы (было 20 минут первого), я отправился выполнять приказание».

Старший офицер ЭБР «Ослябя», капитан 2-го ранга Д. Б. Похвистнев:

«Проходя с носового мостика на кормовой, я по пути проверил готовность к бою малокалиберных орудий на навесной палубе, все было как надо, комендоры и прислуга у орудий в готовности открыть огонь, ящики со снарядами поданы и открыты, пожарные шланги раскатаны по палубе. Наибольшее количество убитых и раненых во время боя на „Ослябе“ было как раз из числа незащищенных расчетов малокалиберных орудий, так и не сделавших ни одного выстрела из-за большого расстояния. Никто не догадался отправить их в укрытие. — (Прим. ред.)

На кормовом мостике мне открылась удивительная в своей хаотичности картина перестроения нашего отряда:

1. „Алмаз“ пытался на циркуляции занять место в кильватер „Авроре“, но явно промахивался;

2. „Аврора“ пыталась с правого борта обогнать „Смоленск“, но ей явственно не хватало скорости;

3. „Лена“, не обращая внимания на приказ охранять „Смоленск“, тоже начала набирать ход, словно собираясь поучаствовать в бою, и стала обгонять „Смоленск“ с левого борта;

4. „Смоленск“ оказался между „Леной“ и „Авророй“ и не мог отвернуть в сторону, пришлось ему снижать ход, чтоб увеличить дистанцию до „Осляби“.

К счастью, повезло, что расстояние было довольно большим, иначе любой шальной перелет по „Ослябе“ мог отправить „Смоленск“ с его взрывоопасным грузом на небеса.

В это время командир кормовой десятидюймовой башни мичман Казмичев, вылезший на крышу башни, просил меня рассказать, что происходит прямо по курсу, так как ему не было видно. Я перебрался на крыло кормового мостика и стал комментировать события.

Как раз в это время залпом разрядили сегментные снаряды погонное (от слова погоня) 6-дюймовые и 10-дюймовые орудия носовой башни».

Вахтенный журнал ЭБР «Ослябя»:

«12 ч 22 мин. Начата пристрелка носового погонного 6-дюймового орудия по неприятельскому крейсеру. Дистанция по дальномеру 45 кабельтовых».

Младший артиллерийский офицер ЭБР «Ослябя», лейтенант К. К. Тундерман:

«По приказанию старшего артиллерийского офицера я отправился к носовому погонному 6-дюймовому орудию командовать пристрелкой. По инструкции пристрелку должны были вести 6-дюймовые орудия носовых казематов, но из-за неудачной их конструкции они не могли вести огонь прямо по носу, а отворачивать командир не хотел, чтоб не снижать скорость сближения. Впрочем, у 6-дюймовых казематов обоих бортов открыли броневые ставни и ждали момента, когда „японец“ попадет в сектор их обстрела. Но пока могла стрелять лишь погонная 6.