Вс вышприведенныя подробности покойный Жилинь изложилъ въ пространномъ письм къ бывшему инспектору народныхъ училищъ Уржумскаго у. В. К. Магнитскому, нкогда своему прямому начальнику, а послдній передалъ это письмо мн, передъ самой поздкой моей къ черемисамъ въ 1881 г. Кой-что въ этомъ письм оказалось неврнымъ, иное пропущено. Въ ту пору мн не удалось попасть на жертвоприношеніе новой секты, и я не могъ узнать о ней боле того, чмъ сообщало письмо Жилина къ Магнитскому; я собралъ только свднія о томъ, что число прозелитовъ новой вры ограничивается пока лишь нсколькими дворами въ той деревн, гд жилъ ея основатель; что сектанты сами себя называютъ ош мари'-"блыми черемисами", хранителями древней вры "настоящихъ черемисъ" (чи мари'), еще не испорченныхъ христіанствомъ. Вмст съ тмъ я констатировалъ, что секта возбуждала большое вниманіе черемисъ, и многіе прізжали издалека, чтобы ознакомиться со словъ основателя съ новымъ вроученіемъ и своими глазами видть ритуалъ секты кугу сорта. Можно было также констатировать, что рядовые язычествующіе черемисы, относились къ новой вр въ меньшинств благосклонно, а въ большинств-безразлично; зато черемисы, придерживающіеся русской вры, съ презрніемъ относились къ новоявленному вроученiю и въ насмшку прозвали новую вру "большою свчой"-кугу сорта, такъ какъ кром этой свчи на первыхъ порахъ ровно ничего не усматривали въ новой вр, а жрецы не скрывали своего негодованія, хотя негодующихъ было ничтожное меньшинство. Въ ту пору я 8 дней прожилъ у верховнаго жреца черемисъ Токпая и былъ необычайно удивленъ обнаруженной имъ полною терпимостью къ новой сект.
О новой сект было вообще мало слышно, и на нее никто н обратилъ вниманія. Въ 1885 г. я перешелъ на службу въ Сибирь и надолго утратилъ живую связь съ черемисами. Въ 1890 г. я командованъ былъ Томскимъ университетомъ на Казанскую научнопромышленную выставку. Посщая историкогеографическое отдленіе выставки, я увидалъ полный наборъ богослужебныхъ предметовъ, выставленный по собственному почину однимъ изъ основателй секты-Якмановымъ, фамилiю котораго я теперь только узналъ. Тепрь ж стало для меня ясно, что совсмъ пропущено въ письм Жилина и что изложено недостаточно врно. Даю полный перечень всхъ выставленныхъ предметовъ, съ записанными тогда же черемисскими названіями.
На подстилк изъ "пеньковаго холста" (муш-винер') стояли два стола (уштел'): одинъ липовый, другой березовый.
А. На "березовомъ стол" (куэ' уштэл'): поставлены:
1. два деревянныхъ «блюда» (теркэ').
2. Обшитое пеньковымъ холстомъ деревянное «ружье» (пуча'л).
3. Деревянная «сабля» (ке'рдо) для отогнанія шайтана, также обшитая холстомъ.
4. Круглый "овсяный хлбъ" (шобакшах).
5. Пучокъ изъ девяти самодльныхъ "восковыхъ свчей" (ши'ште сорта'), длиною 9 1/2 вршковъ каждая; 8 свчей не превышали толщины средняго пальца, а одна достигала до вершка толщины.
6. Восковая подставка для свчей, на подобіе массивнаго низкаго цилиндра, семи вршковъ въ діаметр.
В. На "липовомъ стол" (п'истэ ушт'эл) расположены были предметы другого рода.