Ф. М. Достоевский в воспоминаниях современников

замкнутым очарованием тонких губ, - оно дышит торжеством своей умственной

силы, горделивым сознанием своей власти... Такого лица я больше никогда не

видала у Достоевского. Но в эти мгновения лицо его больше сказало мне о нем, 15

чем все его статьи и романы. Это было лицо великого человека, историческое

лицо".

В воспоминаниях мы часто встречаемся с разными Достоевскими. Мы

видим писателя обидчивым, мнительным, часто несдержанным, не умеющим

владеть своими чувствами. Иногда он оставлял впечатление недоброжелательного

к людям человека. Даже в кружке близких ему людей он часто появлялся

недовольный, сухо раскланиваясь, "как будто это были неприятные ему люди".

Но мемуаристы пишут и о другом Достоевском. Как рассказывает его

родственница Иванова, среди молодежи Достоевский чувствовал себя живым, веселым, задавал тон в играх и развлечениях молодежи, участвовал в ее

пирушках, сочинял шутливые стихи. Достоевский участвовал в любительской

постановке "Ревизора", исполнял роль почтмейстера Шпекина. Он оказался

комиком, "причем комиком тонким, умевшим вызвать чисто гоголевский смех".

Сколько раз, отзываясь на просьбы студентов, выступал Достоевский на

литературных вечерах. Он мог отдать последние деньги случайному человеку, не

умел отказывать, когда у него просили, и в то же время жаловался, что его

обирают, к нему плохо относятся. Доверчивость сочеталась в Достоевском с

болезненной мнительностью, нелюдимость и замкнутость - с расположенностью к

людям, простота и сердечность - с холодной недоверчивостью.

Все это не просто противоречия личности писателя, проявления

сложности и изменчивости его натуры. Это противоречия характера, который

исковеркало общество, противоречия его идеологии и творчества. У В. Г.

Короленко есть очень яркое и точное сравнение. В произведениях Достоевского,

"в искаженных отражениях, как клочки неба в черных лесных озерах", сверкают

"откровения изумительной глубины и силы". Но эти откровения односторонни, в

них нет многокрасочности здоровой жизни.

Гоголя, Толстого, Достоевского называли "искалеченными титанами

русской литературы". В этих словах заключена трагическая правда.

Да, Достоевский титан, сознание которого искалечено давлением

реакционных сил. И все же это титан художественной мысли. "Достоевский тесно

связан со всеми своими героями. Его кровь течет в их жилах. Его сердце бьется во

всех создаваемых им образах. Достоевский рождает свои образы в муках, с

учащенно бьющимся сердцем и с тяжело прерывающимся дыханием. Он идет на

преступление вместе со своими героями. Он живет с ними титанически кипучей

жизнью. Он кается вместе с ними. Он с ними, в мыслях своих, потрясает небо и

землю. И из-за этой необходимости самому переживать страшно конкретно все

новые и новые авантюры он нас потрясает так, как никто", - писал А. В.

Луначарский {А. В. Луначарский, Собр. соч. в восьми томах, т. I, M. 1963, стр.

191.}.

Достоевский как художник-психолог представлял собой редчайшее,

исключительное явление. Ему присуща была поразительная чуткость к самым

сокровенным и потаенным движениям души, способность проникать в самые

отдаленные уголки сознания и чувства, наблюдать и анализировать тончайшие

колебания психики, зарождение почти неуловимых еще представлений и их

развитие, столкновение различных стремлений в глубинах духовного мира. Эти

16

свойства производили тем более сильное впечатление, что выступали в сочетании

с другой чертой - с талантом смелой мысли, стремлением к обобщению, к своей, отчетливо выраженной концепции. Романы Достоевского называли

идеологическими романами. Писатель не боялся вторжения философии,

публицистики, не боялся диспутов, столкновения разных точек зрения. Его

произведения проникнуты духом идейных исканий. Анализ душевных движений

неотделим от синтеза, обобщений, отстаивания нравственных идей, дорогих

писателю.

В советском литературоведении обстоятельно рассмотрен вопрос о

"многоголосности" творчества Достоевского. В его произведениях звучит целый

ансамбль самостоятельных и неслиянных голосов и сознаний {М. Бахтин,

Проблемы поэтики Достоевского, "Советский писатель", М. 1963; ср. А. В.

Луначарский, О "многоголосности" Достоевского (по поводу 1-го издания книги

М. Бахтина). - А. В. Луначарский, Собр. соч. в восьми томах, т. I, M. 1963; см.

также В. Шкловский, За и против, "Советский писатель". М. 1957.}.

Было бы, однако, неправильным полагать, что, разворачивая диалог,

выделяя голоса, ведущие спор pro и contra, сам писатель остается в стороне.

Какой бы сложной организацией ни были его романы, какие бы разные голоса в

них ни звучали, писатель придавал этому хору определенное единство - не на

основе примитивного дидактизма, а на основе широкого диалектического охвата

объективной действительности. В системе противоречий какое-то из

противоречий является ведущим, определяющим в конечном счете. Но именно в

конечном счете. Противоречивость произведений Достоевского всегда тяжелая, мучительная, заставляющая героев страдать, думать, искать выхода.

Писатель стремился поднимать новые жизненные пласты, откликаться на