Парадокс профессора Даве

Создав свой арабский халифат, они обрели человеческое лицо, стали развивать науку и культуру. Таким образом, цели, поставленные пророком Мухаммедом, были достигнуты. Но достигнуты они были в краткосрочной исторической перспективе. В перспективе долгосрочной ислам оказался губительным как для арабов, так и для других народов, которые его приняли. Основоположник ислама понимал, что для достижения поставленных им целей необходима такая вера, которую можно использовать в качестве религиозной узды, позволяющей направить в нужное русло всех, кто принял ислам, поэтому в первой же своей заповеди он провозгласил началом всех добрых дел не совесть, а страх перед Аллахом. В своей пятой заповеди он отверг свободу нравственного выбора для мусульман, призывая их не делать выбор между добром и злом, ибо и то и другое исходит от Аллаха. По сути дела, эта заповедь является логическим продолжением исламского канона, согласно которому Бог создал человека не по своему образу и подобию, он создал человека из глины и при этом не наделил его свободой выбора – воли человеческой в исламе не существует, «на все воля Аллаха». Таким образом, пророк Мухаммед отверг учение пророка Иссы (Иисуса) и создал собственное религиозное учение, которое в своей сущности было разрушительным для человеческого сознания. Если человек лишен нравственного выбора на основе совести, все добрые дела, совершаемые им, превращаются в выхолощенную форму поведения. При этом человек лишается импульса к духовному росту, погружаясь в невежество и фанатизм.

Так, обретя ислам, арабы обрели консолидирующую идеологию, но при этом оказались духовно порабощены. Сама сущность ислама не может играть роль антиэнтропийного фактора, обеспечивающего прогрессивное развитие человеческого общества. По этой причине все страны исламского мира закономерным образом оказались на задворках современной цивилизации. Они либо влачат жалкое существование, либо ведут паразитический образ жизни, продавая ископаемое топливо развитым странам. Сегодня в мире нет ни одного исламского государства, которое бы шло в авангарде научно-технического прогресса.

Этот сравнительный анализ двух религиозных течений дает наглядное представление о роли идеологии и мировоззрения в процессе социальной эволюции. Насколько он в данном случае уместен и насколько вяжется с тезисом о необходимости уважительного отношения ко всем мировым религиям и, соответственно, религиозным чувствам верующих?

В контексте анализа рассматриваемой в этой книге проблемы данный сравнительный анализ необходим. А вот со вторым пунктом он никак не вяжется и не должен вязаться.

Суть вышеприведенного тезиса сводится к тому, что если истина у каждого своя, то с этим необходимо смириться и уважительно относиться к каждой из них. Это один из главных абсурдов современного толерантного либерализма, потому что истина в этом мире одна, а все остальное заблуждения. При этом чтобы следовать по пути истины, ее необходимо утвердить, а заблуждения отвергнуть.

Такую стратегию диктует нам здравый смысл – стратегию, которая вступает в противоречие с канонами господствующей сегодня в мире идеологии. Эти каноны, провозглашая превыше всего компромиссы за столом переговоров, обеспечивающие спокойное и сытое существование, отодвигают эту стратегию на задний план. Однако если человек не способен следовать по пути истины, истина утвердит себя сама и заставит человека следовать тем путем, который она ему укажет. Поэтому приведенный выше анализ двух религиозных течений не является выпадом против ислама, он является борьбой с заблуждениями ради утверждения истины.

Вернемся вновь к истории казахов, а именно к первой их попытке создания своего независимого государства.

Это произошло в 1801 году на стыке Европы и Азии, в междуречье Волги и Урала. Именно здесь образовалось Букеевское ханство, названное так по имени его основателя султана Букея. Оно было создано на территории Российской империи, поэтому называлось еще Внутренней Ордой.

Видя, что кочевой образ жизни ведет к упадку и вымиранию, Букей был первым, кто предложил казахам перейти к оседлой жизни, строить дома и обрабатывать землю. Но те бесплодные степи, на которых веками кочевали казахи, были непригодны для этой цели. Поэтому султан Букей обратился с просьбой к русскому царю Павлу I предоставить ему плодородные земли в низовьях Волги и Урала.

К тому времени эта территория пустовала на протяжении 30 лет после того, как с нее были изгнаны воинственные калмыки. Поэтому русский царь не возражал против того, чтобы ее заселили миролюбивые кочевники.

Букей понимал, что для создания государственного образования его преемник должен быть достаточно грамотным и просвещенным, в совершенстве знать методы общественного управления. С этой целью он попросил астраханского губернатора, с которым был в приятельских отношениях, взять на воспитание его старшего сына Жангира и дать ему все необходимые знания.

Будущий хан получил европейское образование, в совершенстве овладел несколькими языками, обучился административному управлению.