"В" - значит вчера

соперники - мы с Троем, и ты не можешь вынести поражения. Ты так хочешь получить эту

награду, что готов на все.

- Не могу поверить, что ты меня обвиняешь.

- Что ж, я это делаю.

Голос Остина упал.

- Забери свои слова обратно.

- Нет. Не-а. Не заберу.

- Ты совсем с ума сошла? Сначала угрожаешь мне пленкой, а теперь еще и это? Ты не

можешь обвинять меня в таком дерьме.

- Я только что это сделала. Что ты думаешь, Байярд? Правдоподобно звучит?

Байярд перевел взгляд со Слоан на Остина.

- Вообще-то, да. Я никогда не считал тебя ябедой, пока Остин тебя не обвинил.

- Фриц? - спросила Слоан, поворачиваясь к нему. - Как ты думаешь, виновен Остин или

невиновен?

- Эй. Я не хочу в этом участвовать, - сказал Фриц.

Он натянуто засмеялся, надеясь, что Остин не будет его втягивать дальше.

Остин наклонился над кучей выкопанной земли и зачерпнул пригоршню.

- Ешь это.

Слоан засмеялась.

- Я не собираюсь это есть. Сам ешь.

Остин схватил Слоан за волосы и откинул назад ее голову. Поднял руку и пытался

затолкать землю ей в рот, но она повернула голову и земля просыпалась вниз.

Слоан издала горловой звук, и Фриц почувствтвал, как его сердце застучало в груди.

Было ясно, что Остин не так представлял эту часть схватки. Он, наверное, воображал себя

победителем, сильнее и быстрее, но у Слоан была своя воля. Она привыкла к контактному

спорту и не боялась столкновений. Она пнула его, быстрый, беспощадный удар твердого

носка туфли в его голень.

Фриц попятился на шаг, не желая попасть под перекрестный огонь. Байярд выставил

вперед ладони, как будто хотел успокоить конфликт с помощью одного желания.

- Эй, ладно вам. Не надо. Успокойтесь. Давайте все просто остынут, хорошо?

Фриц был ошеломлен, парализован нерешительностью. Насилие обычно направлялось на

него со стороны его отца, которого отличали взрывной темперамент и быстрота действий.

Его автоматической реакцией было ускоренное сердцебиение, что и происходило сейчас.

Было две возможности, сражаться или бежать, но у Фрица была привычка перевернуться и

притвориться мертвым.

Наступила тишина, только во время драки иногда раздавался стон или вскрик от боли.

Слоан побеждала, но Остин по-своему был крепок и не собирался сдаваться. Двое

остановились. Слоан тяжело дышала, из носа текла кровь. Спорт научил ее сражаться, и

она не боялась боли. Остин считал, что в битве с девчонкой у него было преимущество в

росте и весе, но Слоан была сильной и мускулистой. И она была разозлена.

Остин вспотел от усилий. Он подобрал отломанный сук и шмякнул его о камень. Ветка

расщепилась, оставив зияющую рану сырого дерева. Он повышал ставки в игре.

Слоан слегка попятилась, а потом с разбега бросилась на него. Она опустила плечо и

врезалась в него, до того, как Остин смог защититься. Она мгновенно вскочила на ноги, а

когда Остин обрел равновесие, изо всех сил толкнула его. Он упал, а Слоан кинулась

бежать.

- Фриц! - закричал Остин.

Слоан достигла края поляны, где горы строительного мусора закрыли ее. У Фрица не было

времени на размышления. Чудесная ясность обострила его восприятие. Темнота

ограничивала визуальную информацию, так что все, с чем ему пришлось работать, был

звук ее бега. Он чувствовал, как вырастает, расширяется, одни инстинкты, на рефлексию

нет времени. В этот момент он был свободен от застенчивости, свободен от неловкости, свободен от любого беспокойства о том, что подумают о нем другие люди.

Он знал, что это было как в бою: напряженно, стремительно и ответственно.

Казалось, что Остин отдалился, Байярд исчез, а Фриц остался с возбуждающим чувством

присутствия. Звук шагов Слоан раздавался в лесу.

Фриц видел, что она исчезла в десяти или пятнадцати шагах. Его руки так дрожали, что он

едва не уронил пистолет. Он убрал предохранитель и послал патрон в патронник. Он

держал пистолет двумя руками, имитируя полицейского, преследующего бандита.

Он выстрелил, целясь вниз, так что пули разлетелись по лесной поросли, срезая верхушки, как будто кто-то прошелся косилкой. В темноте он слышал, как бежала Слоан, и он

следовал за ней. Иногда она громко вдыхала воздух, как будто спотыкалась. Он слышал, как она тихонько поскуливала от страха.

Он прицелился на звук. Она даже не знала, что нужно бежать зигзагами, как это делают в

фильмах, уворачиваясь от пуль, как будто это было возможно в реальной жизни.

Он не думал о том, что делает, только о том, что вдруг стал компетентным, наполненным

чувством власти.

Послышался короткий вскрик, а потом он услышал, как она упала. И тишина.

Он повернулся к Остину с мгновенным триумфом.

- Воа, бэби! Мы это сделали, мужик!

Оживленный, он с восторгом посмотрел на “Астру”.

- Вау! Сильная штука. Ты видел? Я думал, он выпрыгнет у меня из рук. Вот это круто!

Он вскрикнул от возбуждения, хвастаясь своим достижением. Посмотрел на Остина, ожидая: “Ай да молодец!”

- Черт. Для чего ты это сделал? Теперь мы влипли.

Пойманный врасплох, Фриц в растерянности уставился на Остина.

- Ты сказал мне стрелять.

- Я не говорил! Я хотел, чтобы ты задержал ее, а не стрелял в нее. Теперь иди и найди ее, и

посмотрим, как серьезно она ранена. Вот, возьми.