81b84ce8-b7fb-4434-ad0a-4f705ad20783

пальцев, словно прикасаясь к нему. Засмеялась, глядя на свое отражение – ты можешь только мечтать

увидеть его вблизи, а прикасаться такой, как ты, к нему не положено. За это тебе отрубят пальцы, как

одному из Низших, когда посмел тронуть Фира…точнее, схватить за плащ.

Мне исполнилось семнадцать, и я уже отдавала себе отчет в том, что именно я чувствовала к

нему. Нас учили тому, что значит секс, и как можно его использовать против врага. Мы идеальные

машины для исполнения чужих желаний, и секс – это средство достижения цели. Но нам всем

запрещалось пробовать это на практике, только после того, как нас изберут, мы могли получить задание,

где, возможно, пригодились бы все познания в этой области. Для этого наши тела должны быть

целомудренными. Возможно, наши способности вообще несочетаемы с сексом и какой-либо из

индивидуумов может испытать возбуждение, а это навредит его возможностям, исказит их.

Я изучала свое тело и покрывалась мурашками от тех сумасшедших фантазий, которые взрывали

мне мозг… в них я неизменно соблазняла только одного мужчину, и он хотел меня. Это так называется –

хотеть. Только ни на одном из уроков не говорилось о том, что мы тоже можем желать кого-то, это даже

не подразумевалось. Мы – Нихилы – не имеем возможности чувствовать, мы можем только играть для

тех, кому предназначены наши способности. Если цель нужно достичь с помощью секса, мы обязаны

использовать и этот метод. Научиться распознавать желание в глазах, дыхании, жестах, и играть

ответную реакцию до получения результата. Уметь удовлетворить любыми способами. Когда я смотрела

на Нейла….когда вспоминала его синие глаза, идеально красивое лицо, четкие скулы, чувственный рот в

слегка презрительной усмешке, я видела в себе признаки этого самого желания, дикой жажды на грани с

одержимостью, и понимала, насколько я ненормальная, если могу ХОТЕТЬ недостижимое, недоступное

никогда для жалкого Нихила, с номером вместо имени. Он не то, что не прикоснется ко мне, он даже не

посмотрит в мою сторону, а если и посмотрит, то это убьет меня на месте…мне так казалось. И самое

дикое – я могла бы умереть за взгляд, подаренный лично мне.

Захотелось разбить зеркало, зачем мне видеть свое отражение, если там тоже ничто. Я пройду

обряд посвящения и меня отдадут кому-то? Ведь есть заказчик, есть мой прямой хозяин, тот, к кому я

отправлюсь после того, как буду избрана.

И внутри поднималась волна отчаяния, дикая тоска… я не хотела покидать Остров, я уже не

хотела быть Избранной.

Я отдала ТР17 свой ужин, шоколадный пудинг, чтобы поменяться местами в шеренге и стоять с

краю. В прошлом году я сделала тоже самое с АЛ23. И сейчас стояла с ровной спиной, вздернув

подбородок, в ожидании, когда откроются ворота сектора и все повернут головы, чтобы встретить воинов

армии Единых.

Мне казалось, что я ослепну. Но я готова была лишиться зрения. Возможно, даже на солнце не так

больно смотреть, как на него. Солнце и на десятую долю не так красиво, но так же убийственно и опасно,

если приблизиться слишком близко – можно сгореть, и я горела. Я пылала, как факел, как мотылек,

который уже приблизился к огню настолько, что крылышки занялись пламенем. Каждый тяжелый шаг

массивных сапог заставляет вздрагивать от нетерпения и в тот же момент отчаянно желать остановить

время. Я падала, падала, падала. Вверх. В космос. В безграничную, бесконечную глубину. Мое падение

напоминало полет на бешеной скорости… вверх… к солнцу… чтобы сгореть дотла. Его лицо… такое

отрешенное, равнодушное, словно высечено из мрамора, его взгляд замораживает полным безразличием

и в тот же момент невозможно вынести его обжигающую, ледяную силу. Наверное, если он посмотрит мне

в глаза, мое сердце остановится. Никогда не встречала такого цвета…напоминавшего моѐ любимое небо.

Настолько синее, что чистота оттенка ослепляла. Только в его небе не было свободы, я видела там плен,

бесконечное добровольное рабство. Словно ледяные наручники сковывали меня, впаивали в это небо

невидимыми скобами, крюками, продырявливая мою плоть и намертво скрепляя с ним. А я не

сопротивлялась.

В горле невыносимо пересохло, а сердце билось, как бешеное в груди. Я вижу его всего лишь

третий раз… а внутри такое чувство, что всю эту никчемную жизнь я ждала именно этого момента. Да, я

понимала, что Нейл руководит всем этим жутким механизмом, что им прописаны законы для Нихилов и

для Низших, что это по его приказу после инициации тех, кто не прошел отбор, вышвыривают, как собак

за пределы сектора, он и есть то самое Зло, которое владеет всеми нами безраздельно. Тот, кто несет

ответственность за высохшие кости на пустыре, за то, что нас пытают в жутком корпусе без окон и все