81b84ce8-b7fb-4434-ad0a-4f705ad20783

и я с ужасом узнавала в них Достигших четвертого уровня. Хотя, в них уже вряд ли можно было узнать

людей. Истерзанные, избитые – они походили на куски мяса. Значит вот как заканчивается для Низших

инициация.

А потом надзиратели вытащили ту самую девчонку – ДР24, ее не бросили к остальным, ее

потащили за волосы ко второму корпусу. Волоком по обледенелой земле, я видела, как она упирается

ногами, слышала, как кричит и умоляет. Пригнувшись к земле, я юркнула в приоткрытые ворота,

прокралась за ними и застыла, увидев наяву все то, что мне показывали в моих кошмарных видениях.

Ее насиловали надзиратели. Все шестеро. Они драли ее на части, били ногами, швыряли к стене,

ставили на колени, каждый тянул на себя истерзанное женское тело. Я слышала их брань и ее крики,

звуки ударов, ее захлебывающиеся стоны и, стиснув пальцы, зажмурив глаза, понимала, что оцепенела,

что внутри меня зарождается сумасшедшая волна ярости и боли, что меня душат слезы.

Они оставили ее спустя час, а я все это время сидела в кустах, кусая губы до крови, чувствуя, как

схожу с ума от ужаса и жалости. Они больше не были для меня безликими Низшими, на которых нельзя

смотреть…у них появилось лицо. Ее лицо, искажѐнное от боли, опухшее, с кровоподтеками, разодранным

ртом, заплаканное. И я никогда не забуду рычание надзирателей, глумящихся над ее телом. Вот и

обратная сторона секса…грязная и уродливая.

– Соси, сука. Давай раздвинь ноги пошире! Никто! Ты, сука, никто! Ты сдохнешь, и всем на это

наплевать! Твой грязный рот должен сосать, а не разговаривать, иначе тебе отрежут язык!

Мне хотелось закрыть уши руками и кричать до хрипоты, чтобы они остановились.

Ее вынесли за руки и за ноги, швырнули за территорию сектора.

С этого момента у нее больше нет даже номера.

Я пробралась обратно за ворота, увидела, как она встает с земли, как шатается, как ее скручивает

пополам в страшном приступе тошноты, и она рвет в снег. А потом заметила меня и отрицательно

качнула головой, пошла в сторону горы…моей горы, а я за ней, размазывая слезы, стараясь не упустить

из вида голые ноги, залитые кровью. Я не знала, зачем шла следом…во мне возникло какое-то

непреодолимое желание обнять ее. Вот так сжать двумя руками до хруста и не выпускать. Я чувствовала,

что это необходимо.

ДР24 взобралась на вершину, к обрыву, остановилась на самом краю. И только тогда я поняла, что

она хочет сделать, когда из-под ее ног мелкие камни полетели вниз, и она посмотрела на небо.

– Не надо! – прошептала я. – Не надо, пожалуйста!

ДР24 обернулась ко мне, балансируя на носочках, и я задохнулась, увидев в ее глазах отражение

смерти. От нее веяло холодом, льдом…у меня появилось ощущение, что никто и ничто уже не держит ее

здесь.

– Нет никакой жизни за Островом, НМ13! Только смерть! Все они мертвы! И ты умрешь! Я сегодня,

а ты чуть позже! Мы все мертвецы! Все!

Я, тяжело дыша, смотрела на нее и чувствовала, как все тело покрывается ледяным потом, как он

стекает между лопатками, как шевелятся мои волосы.

– Они убьют вас! После задания или до! Никто не выживает! Почти никто! Так какая разница, когда?

Вы все у них в списках мертвых! Все!

Мне хотелось закричать, что она лжет! Вне Острова нас ждет иная жизнь, ДР24 ошибается, и… Но

я не могла произнести ни слова.

– Все вы – мертвые! Запомни – все!

Распахнула руки и шагнула назад. Я закрыла рот обеими ладонями, чтобы не закричать. Услышала

глухой звук падения тела на камни внизу пропасти и вздрогнула, чувствуя, как по щекам текут слезы.

Утром ее найдут надзиратели и выкинут за Овраг.

Глава 6

Меня выворачивало наизнанку. Сознание подбрасывало проклятые, грязные картинки, одну

похлеще другой. Бред наяву. Чистое безумие, бешенство, исступлѐнная ярость, а я разносил свой дом в

хлам, ломая стены кулаками, ломая костяшки пальцев, сбивая их до мяса, до костей. Хотелось орать,

выть и… убивать. Драть на ошметки, на куски. За то, что не узнала. За то, что не поверила. За то, что

забыла! Полюбила! Она, мать еѐ, полюбила другого! Я искал ее столько лет, я к такой-то матери

перевернул эти проклятые законы, эти гребаные, разделяющие меня с ней границы, я ждал этой минуты с

терпением одержимого ею психопата, чтобы найти и понять, что она не МОЯ!

Черта с два! Моя! Вся! Целиком моя!

Чувства способны преодолеть любое расстояние? Настоящая любовь выдержит любую разлуку?

Она так говорила – грязная, человеческая ложь! Отдушина для слабохарактерных идиотов! Только

находясь рядом с женщиной, ты можешь рассчитывать на еѐ чувства и верность. Стоит отдалиться, и она

с лѐгкостью найдѐт тебе замену. Другой вопрос, нужна ли тебе ТАКАЯ любовь. Да! Мне, мать ее, была

нужна, как гребаный воздух, как глоток кислорода в этом вонючем мире серной кислоты, разъедающей

каждого предательством, ложью, лицемерием, жадностью… мне была нужна еѐ любовь! Мне, зверю, не