81b84ce8-b7fb-4434-ad0a-4f705ad20783

способному ранее ни на одну эмоцию, кроме жажды убивать и пожирать чью-то боль!

Пытался успокоить себя, напоминая, что это не ОНА. Это не моя Лия. Они изменили еѐ намеренно.

Я сам изменил еѐ намеренно. И я ведь знал, к чему это может привести. Не мог не понимать, что

перестану существовать для неѐ окончательно. Но я пошѐл на этот шаг. У меня, бл**ь, не было выбора!

И, возможно, сделал правильно, подарив ей возможность прожить вторую жизнь. Хотя, нет. Не

вторую – единственную. Жизнь, которой достойна такая женщина, как она. Женщина, а не жалкий Нихил,

взращѐнный для достижения чьих-то целей! Вот только почему тогда внутри так пусто, будто все истлело

к дьяволу, оставив после себя сжирающую, ледяную пустоту? Почему от мысли, что посмела

принадлежать другому, хочется растерзать еѐ, убивать бесконечно долго, вырывая мягкую плоть

клыками, наживую, доводя до мучительной агонии, и наслаждаться еѐ болью? Почему мне хочется видеть

еѐ глаза, и слѐзы в них? Она узнает меня! Я был уверен в этом. Если не узнает, то почувствует. Должна

почувствовать, дьявол ее раздери!

Коснулся руками медальона в кармане брюк. Вытащил и усмехнулся, глядя на растрѐпанную

испуганную девчонку на фотографии. Невзрачная, худая, с огромными голубыми глазами. Не человек.

Ничто. Нихил. Она была создана по моему приказу. Она не имела никаких прав. Абсолютно никаких.

Только обязанности. Слушать и беспрекословно выполнять любые задания. Она была одной из

многочисленных, одинаковых деталей огромного механизма, призванного укрепить нашу власть, сделать

еѐ безграничной. Смертная малышка, посмевшая пойти против системы, маленькая и хрупкая, на деле

оказавшаяся сильнее самых влиятельных существ в обоих мирах.

Провѐл большим пальцем по изображению, вспоминая, как увидел впервые. Как еѐ приволокли ко

мне избитую, в разорванной одежде, напуганную, но, в то же время, не сломленную. Она боялась. Еѐ

практически колотило от страха и голода, но упрямая оборванка не отводила взгляда, гордо вздѐрнув

подбородок и тихим, но твѐрдым голосом отвечая на все мои вопросы.

Гораздо позже она расскажет мне, что это была далеко не первая наша встреча. Что та состоялась

на четыре года раньше. Маленькая девочка, не знавшая ни ласки, ни заботы, не имевшая права на

эмоции и привязанности, влюбилась в единственного, кого нельзя полюбить. Кого нужно лишь бояться и

ненавидеть.

Деус. Божество. Первобытное Зло, как оно есть в своем истинном облике. Глупые люди в

паническом страхе называли нас именно так, преклоняясь перед нашей силой, ужасаясь беспощадности и

кровожадности существ, несущих им смерть. Такова уж примитивная человеческая сущность. Слишком

слабые по сравнение с нами, люди предпочли служить Деусам, чем открыто противостоять.

Да, у них и не было шансов выжить в таком случае. Что есть человеческая жизнь для нас? Не

более, чем удобный инструмент, призванный облегчить мою собственную. А после... после достаточно

сделать всего лишь щелчок пальцами, и та самая пресловутая душа покинет хрупкое тело, и оно падѐт

замертво к моим ногам тонкой пустой оболочкой. После того, как я сожру душу, если в тот момент мне не

будет хотеться крови.

И она... она ведь тоже была такой. Всего лишь оболочкой, созданной по моему требованию. Моя

собственность. Смертная. Не подобная нам. Не рождѐнная, не знавшая детства, не видевшая эмоций,

лишѐнная права выбора и воли. Механическое создание. Маленькая частица из всей той серой массы,

что обитала на Острове. Но, вашу мать, какая частица! Она выделялась даже на фоне своих. На приѐмах,

где присутствовали Избранные, в тренировочных центрах, где Нихилы показывали свои способности, она

выделялась даже среди них. Придурки смотрели на неѐ с презрением, отворачиваясь в сторону,

игнорируя еѐ присутствие, потому что она так и не стала Избранной. А она была лучше их во всѐм, раз за

разом доказывая, что они и в подмѐтки ей не годятся!

Да, дьявол, да! Я так и не смог уничтожить еѐ. Не смог сам. И не смог отдать приказ сделать это

другим. И, чѐрта с два, дело было не только в еѐ способностях, или в том, что мне позарез нужен был

хороший проводник. И даже не в надвигавшемся перевороте. Причина была в еѐ ясных голубых глазах.

Будь они прокляты! Посмотрел в них и увидел всю еѐ. Почувствовал кожей. Понял, что не отпущу. Гордая.

Умная. Настоящая. Она, мать еѐ, всегда была настоящей. Даже сейчас, когда находилась в другой

реальности. Когда я не мог слышать голоса, не видел лица, я ощущал еѐ через расстояние и гребаное

время!

А в моѐм мире лжи и жестокости, в мире фальшивых эмоций и холодных взглядов, пропитанном

кровью и болью, она словно пламя костра в беспроглядную ночь. Живая. Яркая. Обжигающая. Особенно

на фоне тусклых смертных, сновавших в тот день по дому. Даже по сравнению со стражами, привезшими